Реки, впадающие в Байкал. Ангара. Ангарский провал.

Кроме бесчисленных ручьев, повсеместно из гор истекающих, и кроме многих озер, довольно обширных, истоками своими с Байкалом соединяющихся, впадают в него три судоходные реки: 1) Верхняя Ангара, 2) Баргузин, 3) Селенга⁹⁾, семь довольно больших рек:

1) Турка, 2) Удулха, или Снежная, 3) Утулик, 4) Дзон–Мурин, 5) Голоустна, 6) Большая Бугулдеиха и 7) Амга, и больше двухсот речек, которых даже наименования там известны, но из Байкала одна только Ангара вытекает к северо–западу между двух великих горных утесов, или мысов, из гранита состоящих, под 52° северной широты и 121° восточной долготы, считая от острова Ферро.

Ангара при самом истечении своем из Байкала имеет ширины больше двух верст, и на всем оном пространстве от левого берега к правому, между двух высоких горных утесов, или мысов, лежит под водою, на подобие разрушенной плотины, гряда каменьев из больших каменных обломков и булыжника, чрез которые вода, как будто из полной чаши, переливается, что и простыми глазами приметить можно. — В шести саженях тут от правого ее берега для прохода судов в Байкал и из Байкала есть под водою промежуток, или ворота, называемые Береговыми, глубиною около полутора аршин с подводными камнями; в десяти же саженях от них другие, называемые Ангарскими и прорвою, глубиною более двух аршин, у которых посредине стремления виден из под воды камень, седлом именуемый, и ниже его при окончании подводных камней лежит низкий утес, Медвежьим Быком называемый. — На самой средине истока Ангары из Байкала чрез узкие каменные расщелины, с шумом и стремлением истекающая вода окружает в 300 саженях от истечения ее состоящий, гранитный, так называемый, Шаманский камень, посреди Ангары около двух сажен от воды возвышающейся и в окружности более семи сажен имеющий, перед которым иноверцы в старину приносили жертвоприношения и не редко по их обыкновениям одноплеменников своих приводили к присяге в важных случаях, почитая, что на нем живет дух, наказывающий клятвопреступников. Ниже его в некотором расстоянии по обеим сторонам есть еще два большие камня, из под воды высунувшиеся.

По правому только берегу Ангары проложена тут от Иркутска к Байкалу большая сухопутная почтовая дорога; левый же ее берег, от Байкала до самого Иркутска, по причине беспрерывной цепи гор везде почти неприступен.

В трех верстах от истечения Ангары из Байкала на правом ее берегу находится судовая Никольская пристань, имеющая глубины более 8 аршин, так называемая по деревянной церкви, построенной на том же берегу во имя Святого Чудотворца Николая¹⁰⁾, где прежде была таможенная застава для осмотра провозимых чрез нее товаров, при большом заливе, имеющем дно дресвяное и способном для отстоя судов на якорях, в которой обыкновенно проходящие вверх суда с разными тяжестями и товарами разгружаются для удобнейшего в Байкал прохода чрез вышеупомянутые ворота. И в таком случае все тяжести и товары от Никольской пристани до Лиственичного зимовья, или почтовой станции, отстоящей от нее в пяти верстах у самого Байкала при Лиственичном мысе, или на подошве крутой и высокой горы, на каменистой корге, обвозятся иногда сухим путем по берегу, а больше подымаются чрез те же ворота на карбазах, и потом у Лиственичного зимовья в большие, морские суда опять нагружаются. Впрочем, приходящие в сию пристань из–за Байкала морские суда с казенным свинцом и с китайскими товарами или отправляются прямо к Иркутску и потом до Енисейска, или выгруженные из них тут товары сплавляются только до Иркутска карбазами, а сами суда по выгрузке, равно и два казенные, галиотами называемые, плавающие летом по Байкалу, остаются в сей пристани по тамошнему на зимовку, или на зимнее время, как таком месте, которое от ветров и бурь для них безопасно.

В самой Никольской пристани, окруженной с обеих сторон по берегам высокими утесистыми, отчасти обрушившимися горами, покрытыми непроходимыми лесами с кустарниками, и особенно к полудню видимые чрез Байкал по ту сторону лежащие гольцы с вечно–пребывающим на них снегом, представляют вид Байкала самый величественный, какой только вообразить можно.

Байкал по–монгольски Байгал, а по–китайски Бэй–хай, значит Северное Море; потому что китайцы, а с ними вместе и подданные их монголы, государство свое почитая лежащим в средине всего Света (называя его потому Срединным Государством, по–китайски Джун–го, а по–маньджурски Дулимбай–Гурун) и думая, что окрест его находятся четыре моря (вероятно, Восточный и Южный, или Полуденный Океан, Аральское море и Байкал) издавна называли Байкал Северным рубежом своим.

Обитавшие прежде сего около Байкала монголы, а от них происходящие буряты, издревле называли его Далай; Тунгусы же именуют Лам, что на всех их языках значит просто море, которое название дают они всем большими озерам. — Россияне, по покорении сих народов под Российскую Державу, по примеру их Байкал именовали морем; а потом по претерпении в разные времена многих на нем бедствий от не постоянных ветров, беспрерывных штормов, или бурь, и густых туманов, особенно в ноябре и декабре ежегодно на нем бывающих, прозвали его Святым морем, которое название и поныне существует.

Но как Байкал, по чрезвычайной отдаленности от него открытых морей никакого соединения с ними не имеет, вода же в нем пресная, очень чистая и вкуса обыкновенного, а при том у берегов его периодического прилива и отлива, как в других морях, не бывает¹¹⁾, хотя и примечено, что вода не редко посредине Байкала в одно время то в ту, то в другою сторону не постоянное имеет стремление, чему единственною причиною должны быть часто, и можно сказать, мгновенно переменяющиеся на нем ветры, то по сим обстоятельствам все почти географы называют его озером.

Со всем тем Байкал по многим доказательствам справедливее можно назвать Ангарским провалом, который в отдаленные и не известные времена произошел от сильного землетрясения в той части Азии, которая ныне составляет Иркутскую губернию. Из доказательств сих важнейшие суть следующие: 1) многие горы по берегам Байкала, до половины в него обрушившиеся, в которых по местам видна и теперь изгарь, или нечто обгорелое; 2) в разных местах байкальских берегов различных свойств, или качеств горячие ключи, одни перед другими более или менее теплоту в себе содержащие; 3) необычайная и во многих местах не одинаковая глубина Байкала так, что подле бездонных его, так сказать, пропастей, вдруг встречаются под водою гряды холмов, или больших возвышенностей, из чего и должно заключить, что все дно его состоит из великих неровностей; 4) видимые в нем в разных местах горы и сопки, провалившиеся так, что приметны даже на них стоящие деревья и лежащий между кустарниками мох, которые в тихую погоду по прозрачности воды близ северо–западного берега против речек Голоустной и Половинной, в него впадающих, и во многих других местах на шестисаженной глубине рассматривать можно. Наконец, 5) втекающая в него с северо–восточной стороны река Ангара, от самых бурят и тунгусов, тамошних старожилов, сохранила и поднесь свое наименование, с прибавлением только слова Верхняя, которую потому более началом, или вершиною величайшей реки Ангары, вытекающей из Байкала почитать должно, что она подобно сей имеет воду чистую и прозрачную, протекающую по большой части между высоких гор по каменистому грунту, или почве; рыбы же в ней почти такие же, как и в сей последней; и Г. Севергин в Опыте Минералогического землеописания Российского Государства Части I в § 223 именно говорит: «Верхняя Ангара впадает сперва тремя устьями в северный конец Байкала, из коего вытекает потом под именем Нижней Ангары». — По всем сим обстоятельствам утвердительно можно сказать, что пространство между сими двумя реками, наполненное водою, или самый Байкал, есть ничто иное, как провал, землетрясением произведенный.

Некто в том же Послании с Невы за Ангару изложил свое мнение о происхождении Байкала в следующих стихах:

• Н. Семивский. Описание Байкала. Часть 1.
• Н. Семивский. Описание Байкала. Часть 2.

Источник: Н. Семивский, Новейшие, любопытные и достоверные повествования о Восточной Сибири, из чего многое доныне не было всем известно, Санкт–Петербург, 1817 г.