Отчет о геологическом исследовании береговой полосы Байкала

Бухта Горячинская, мыс Губенин

За Туркинским мысом берег образует обширную, двойную бухту, ограниченную с северо–востока Лиственичным мысом, к которому подступают и горы, удалившиеся от береговой линии, уступая место пространному, вообще низменному прибрежью. Бухта эта, известная под общим именем Горячинской, разделяется на две части низким возвышением песчаной почвы, оканчивающимся низменным мысом лапчатого очертания, называемым Губенин (в смысле бухтенный, так как каждая бухта, на языке прибайкальских жителей именуется губой).

Юго–западную часть раздвоенной таким образом бухты я буду называть собственно Горячинской; в ней именно располагается термальный источник (Горячий ключ), известный под названием Туркинских минеральных вод и Горячинская деревня, тогда как в северо–восточную (за Губениным мысом) изливаются ключи: Налиминка, Черемшанка, Безымянная и Братский ключ,— ее я буду называть Безымянной бухтой.

Вслед за Туркинским мысом, не доезжая с полверсты до отворота дороги от берега Байкала к деревне Горячинской, из–под песчаного наноса, покрывающего прибрежье, наблюдается маленький и единственный выступ темно–бурого, железистого песчаника, цвет которого, поэтому, представляет резкий контраст с бледным желтоватым цветом окружающего его песчаного отложения. Порода эта мелкозернистая, не вскипающая от кислоты; лишенная цементирующей и окрашивающей ее водной окиси железа (с помощью кислоты), она представляет довольно равномернозернистый песок серовато–мяснокрасного цвета, состоящий из преобладающего мяснокрасного с примесью белого и желтоватого полевого шпата, бесцветного кварца, черной и темно–зеленой роговой обманки, придающей упомянутый выше, сероватый оттенок препарату, причем попадаются блестки как черной, так и серебристой слюды. Не имея данных на то, чтобы считать песчаник этот продуктом местного цементирования песчаного наноса, от которого, замечу, он отличается и значительно большим процентом мяснокрасного полевого шпата, я склоняюсь предполагать в нем уцелевший от размыва остаток третичных осадков, с видоизменениями которых (напр., по р. Выдренной, см. выше) он вполне тождествен.

Песчаный нанос, образующий прибрежье бухты, возвышается по мере удаления от береговой линии озера, около которого он является местами в виде довольно высокого вала. Холмы того же наноса окружают собой долинку и выход термального источника, подробно описанного Георги и Радде, на сочинения которых я ссылаюсь. К описаниям этим я должен прибавить, во–первых, что в одном из холмов левого берега долины источника песчаный нанос залегает на граните, превратившемся почти совершенно в дресву. Исследование несколько лучше сохранившихся кусков этой породы показало, что оно состоит из среднезернистой смеси красноватого и белого ортоклаза, белого плягиоклаза, синевато–серого или серого кварца, с примесью какого–то зеленоватого минерала, оставшегося неопределенным (коллекция уничтожена пожаром). Во–вторых, что в болотистых низовьях ключа я находил острореберные куски серого плягиоклазового роговообманкового гнейса, переходящего в диоритовый сланец, очевидно продукты разрушения голов этой породы, образующих подпочву прибрежья, наконец, что песчаник, о котором упоминает Георги, произошел путем вообще слабого цементирования постплиоценового песчаного наноса, действием воды ключа, в самом роднике которого цементирование оказалось всего сильнее, как видно по кускам, добываемым из отверстия главного источника. Температура воды ключа (в главном источнике) оказалась и по моим измерениям равной 43°R, а не 44, как показано г. Петуховым, производившим в 1868 г. химический анализ воды источника⁵⁷⁾.

На одной из посещенных мной оконечностей мыса Губенина (см. выше), именно, на ближайшей к собственно Горячинской бухте, я видел головы роговообманкового гнейса, распавшиеся на глыбы, оглаженные прибоем волн; такими глыбами и скалами переполнена вообще вся береговая часть бухты, которая считается, поэтому, опасной для плавания при северо–западном ветре. Песком покрыта и более высокая часть названного мыса, пересекаемого дорогой. По песчаному же, низменному прибрежью Безымянной бухты, окаймленному низкими и поросшими горами с одной стороны и песчаным прибойным валом с другой и перерезанному названными выше ключами, я достиг южного склона Лиственичного мыса.

Мыс этот виднелся перед нами еще начиная с Гремячего ключа (недалеко от устья р. Кики, см. выше), откуда образующие его горы (см. фиг. 39) кажутся уединенными, острововидными, связанными с материком как бы низким перешейком: оптический обман, обусловленный, во–первых, тем обстоятельством, что в этом случае, вся часть береговых гор, расположенных между Горячинской бухтой и Баргузинским заливом (Толстомысовско–Лиственичная часть гор) осматривается почти в поперечном разрезе, а во–вторых, что горы эти ограничиваются с юго–востока более низкой местностью, простирающейся, через посредство долины рч. Максимихи (см. ниже), до Баргузинского залива, к тому же, в роли перешейка на прилагаемом рисунке является Губенин мыс, закрывающий собой вид на лежащую за ним местность.

С целью осмотреть эти низкие горы и отношение их к долине р. Турки, я сделал экскурсию на высшую точку Лиственичного мыса, казавшуюся куполообразной, при взгляде на нее с отдаления (см. фиг. 39).

Начав восхождение со стороны долины Братского ключа, сначала, до высоты 35.4 метр. (116') я пересек три террасовидных уступа; следующий подъем привел меня точно также к широкой (до 100 метр.) террасовидной поверхности, располагающейся на высоте 164.4 метр. (529') и представляющей сначала едва заметный наклон, а затем более значительный подъем, ведущий, как казалось, уже к высшему пункту. Вершина, достигнутая этим путем, оказалась, однако, довольно узким (до 20 саженей) и плоским, террасовидным гребнем (192 метр., 629' над Байкалом), направляющимся на северо–восток к видимому подножию довольно остроконечной вершины горы, от которой гребень этот, хотя и отделяется еще седловиной, в виде поперечной к нему долины, но за ней, эквивалент его наблюдается в числе террасовидных, небольших впрочем уступов, из которых самый высокий,примыкающий к основанию высшей части горы, достигает 248.3 метр. (813') над Байкалом. С него начинается подъем, ведущий уже на действительно высший пункт горы: 321 метр. (1052') над озером.

Только на этой вершине встречен коренной выступ одной из пород, входящих в состав горы. Это известняк белый с синеватым, местами и сероватым оттенком, в кусках едва вскипающий от кислоты. Сложение средне–зернистое до крупно–зернистого, строение ясно и довольно тонко–слоистое. От примеси местами довольно значительного количества блестков графита, порода переходит в графитовый известняк, причем в роли придаточного минерала является в таком случае бурый железняк, в виде мелких, сферических зерен, лежащих всегда в пустотах неправильного очертания и приросших к одной из стенок, не выполняя собой всей полости; изредка замечаются блестки и довольно значительные скопления серебристой слюды. Кроме того, местами появляется в породе столько зерен белого и серовато–белого плягиоклаза и ортоклаза, а также и кварца, что она решительно переходит в гнейс или гранит, в котором блестки графита играют роль слюды (графитовый гнейс и гранит). Простирание голов известняка NO; падение слоев на NW, а в одном, по–видимому, опрокинутом выступе, и на SO. Что же касается остальной части пройденного склона, то по ней попадались только куски местных видоизменений роговообманкового гнейса, а на террасовидном гребне и куски известняка.

Осмотр местности с высшей точки горы весьма поучителен. Поле зрения обнимает собой значительное пространство между Байкалом и течением р. Турки, высокий хребет левого берега, который рисуется на заднем плане, простираясь с N₃₀O на S₃₀W. К нему, с одной стороны, направляется Толстомысовско–Лиственичная часть гор, придерживаясь вообще северо–восточного направления и достигая, кажется, 1500 футов над Байкалом, тогда как с другой стороны, к нему же следует отрог правого берега низовьев и устья р. Турки (с W₃₀S на O₃₀N), быстро понизившейся к посещенной мной вершине образуемого им Туркинского мыса (см. выше). Что же касается пространства, заключенного между названными высшими и потому обособленными частями гор, то с высоты Лиственичного мыса оно кажется широкой (до 10 верст) долиной, следующей вообще с ONO на WSW, т.е. от долины Турки к Байкалу, в виде правой ветви Туркинской долины с устьем, обнимающим всю Горячинскую бухту от Туркинского мыса до Лиственичного. Таков общий вид местности; всматриваясь же в частности ее конфигурации, оказывается, что дно этой обширной Туркинско–Горячинской долины покрыто сравнительно низкими горами, хребтиками и плоскими возвышенностями, из которых ни одна, по–видимому, не достигает и половины высоты названных береговых гор этой древней долины, причем хребтики и возвышения эти являются острововидными, благодаря упомянутой выше системе сквозных долин, соединяющих Турку с Байкалом, из которых самая широкая, очевидно болотистая, действительно связана с рч. Безымянной и Братским ключом. Борозды эти производят впечатление, как будто дно этой обширной долины обязано им расчленением на упомянутые хребтики, играющие ныне роль береговых гор в пределах Горячинской бухты; вместе с тем, кажется, что возвышенность мыса Губенина разделяла до некоторой степени эту долину на две, параллельные части⁵⁸⁾.

В долину эту, которую я назвал Туркинско–Горячинской, открываются еще, как мы увидим ниже, сквозные ветви долин Максимихи и Духового озера; теперь же обратимся к обнажениям, замечаемым на южной стороне низменной части Лиственичного мыса около Байкала.

Начиная с прилежащей оконечности Безымянной бухты и правого берега устья долины Братского ключа, эта часть мыса направляется вообще на W₂₀S, как показано на схематической фигуре 40, и склоняется к озеру крутым обрывом; в профиле же она изображена на фиг. 41, причем высота более низкой части изменяется от 14 до 6 футов, тогда как более высокая терраса, на которую подымается и дорога, достигает ?? фут. над Байкалом.

В пределах последней, около береговой линии, выступает сначала порода, оставшаяся неопределенной. Это, во всяком случае, диабаз или диорит с серовато–белым и перлово–серым плягиоклазом, напоминающим (по цвету) прибайкальский анортит, иногда очень крупнозернистый (зерно до 30 миллиметров) и тогда массивный, но далее оно принимает среднезернистое и мелко–зернистое сложение и ясно слоистое строение, причем видимо переходит в плягиоклазовый роговообманковый гнейс, диоритовый сланец, в некоторых прослойках почти в амфиболит, а также в сиенито–гнейс и гнейс от появления кварца, ортоклаза и слюды. В некоторых таких слоях мясно–красный ортоклаз является крупными зернами, окруженными мелкозернистой, белой или красной же полевошпатовой массой, или же синеватым кварцем, причем в центральной части зерна ортоклаз отличается нередко перлово–серым цветом, переходящим к периферии того же иногда индивидуума в мяснокрасный. Такие прослойки гнейса отличаются чечевицеобразным строением, причем чечевицы окружаются черной и вообще темной слюдой с примесью зеленой хлоритовидной, а также и серебристой; местами же строение переходит в полосатое от чередующихся прослоек полевошпатово–кварцевой массы со слюдяными или же кварцевыми, а иногда появляется и порфировидное видоизменение, в котором среди прослоек мелкозернистых и темных от богатства слюдой или роговой обманкой, появляются крупные, нередко округленные зерна красного ортоклаза или белого плягиоклаза (переходы в Байкальский гнейс), а также и чечевицы, состоящие из тех минералов с кварцем. Порфировидное строение обусловливается местами и соответственным расположением роговой обманки относительно плягиоклазовой и плягиоклазово–кварцевой массы, так что вообще развитые здесь породы отличаются большим разнообразием и непостоянством строения, сложения и состава, а также пестротой. Головы их выходят из–под поверхности вод озера почти по всей длине этой стороны мыса. Пласты в большей части случаев изогнуты, частью сдвинуты и потому простирание изменяется от N до N₃₀W и N₃₀O, с наклоном на O, O₃₀N и O₃₀S, от 20 и 30° до 75° и отвесного; в головах же, выходящих на самой береговой линии, простирание всего ближе к NO, при отвесном положении пластов.

Вся низменная часть мыса покрыта песчаным наносом с галькой и великолепно обточенными валунами до 0.6 метра в диаметре и потому значительно похожим на отложение горных потоков, но происшедшим, очевидно, от действия озерных волн на распавшиеся части кристаллических пород, образующих подпочву. Самая оконечность мыса, около 40 саж. в длину, отделяется от остальной его части поперечной ложбинкой, дно которой немногим превышает уровень воды озера, вследствие чего она превратилась почти в остров. С ней на N₃₅W виднеется не посещенный мной небольшой остров, именуемый Лиственичным, описание которого находим у Георги.

На одном на утесов описанной стороны Лиственичного мыса (см. фиг. 40) я сделал засечку на высоте 0.75 метра над поверхностью воды озера (28–го июля 1877 г.). Утес этот (см. фиг. 42), второй из омываемых непосредственно водой, считая от бухты, образуется видоизменением плягиоклазового гнейса, состоящим из мелкозернистой смеси серовато–белого плягиоклаза, небольшого количества сероватого кварца и довольно густо рассеянных скоплений черной роговой обманки, вытягивающихся по вообще параллельным плоскостям, нередко в виде коротких чечевиц, придающих этим слоистое строение. Порода пересечена к тому же жилой, насколько помню кварцевой или полевошпатово–кварцевой, образцы которой остались неопределенными.

Источник: Записки Восточно–Сибирского Отдела Императорского Русского Географического Общества. Том XII, № 3. Под редакцией правителя дел М.Я. Писарева. Иркутск, 1886 г.