Прибайкальская флора и фауна

Переходя к описанию прибайкальской флоры и фауны, г. Радде замечает, что при общей их характерности, хотя и не чрезвычайной разнообразности, глаз наблюдателя особенно поражается необыкновенным численным богатством представителей некоторых семейств, при совершенной скудости их не только для других семейств, но и для целых классов.

Одновидные, обширнейшие хвойные леса, свойственные всей плоской низменности западной России до Балтийскаго моря, встречаются здесь в огромнейших размерах.

От самых горных вершин до уровня озера, идут лиственница и сосна, реже сибирский кедр, преимущественно растущий на высоких горных хребтах; ель же и, свойственная Сибири хвойная порода, пихта встречаются только в защищенных долинах, по течению горных ручьев.

Резкую противоположность с неподвижными мрачными хвойными деревами, через чащи коих прорываются лишь сильнейшие ветры, образуют жидкая зелень и неправильно изорванные контуры берез, которыя со своими старыми, белыми, истрескавшеюся корою покрытыми стволами представляются глазу, в полумрачной дали леса, в самых поразительных, фантастических образах. Самый слабый вечерний ветерок шелестит легкими листьями березовой рощи, в которой там и сям попадается даже, как бы случайно занесенная, осина.

Произрастающия под одинаковыми широтами на европейском материке, тенистые бук, илим и величественный, коренастый дуб здесь уже не встречается вовсе.

Такое однообразие прибайкальской растительности, поражая сначала наблюдателя своим колоссальным развитием, скоро однако же утомляет его внимание; одно только дерево напоминает здесь своим ростом и зеленью европейские леса, но и оно, как редкое явление встречается лишь в проточных долинах; дерево это — бальзамический тополь. Издали, в особенности если старо, оно представляет своим разветвлением, цветом коры и формою листьев много сходства с волошским орешником южных стран. Восковидный блеск на поверхности листьев, темная свежая зелень и красивая эллиптическая их форма услаждают глаз, утомленный печальным видом хвойным дерев и березы; этому способствуют еще серая, мелко изорванная кора и плотное, куполообразное разветвление.

Многочисленнее уже представители кустарнаго леса. Самые высокие из них — кустарная ольха (Alnus viridis?), особая разность березы, отличающийся красотою своих листьев боярышник (Crataegus sanguinea) и рябина (Sorbus Aucuparia), достигают до 30 футов. Ольха растет равно обильно начиная от уровня озера до самых горных вершин; боярышник, напротив, встречается только по берегу и вдоль ручьев Байкала. Береза, достигающая иногда размеров дерева, встречается однако чаще в виде кустарника и чаще на восточном, чем на западном берегу.

Всего красивее и многочисленнее в прибайкальской кустарной флоре низкия породы; первое место как по красоте, так и по обилию, принадлежит здесь даурийскому рододендру (Rhododendron dahuricum). Темнорозовые цветы этого, не превышающаго 4', куста уже в половине мая распускаются в таком множестве на еще бедных листьями ветках, что при повсеместном его распространении, целые леса принимают издали особенный красный оттенок, с коим неприятно контрастируют бурые пни хвойных деревьев и поблекшая зелень прошлогодней травы. Листья даурийскаго рододендра не соответствуют красоте ея цветов и, будучи свернуты книзу, так недостаточно покрывают растопыренныя ветки, что куст показывается вообще очень голым.

Совершенно иным представляется в этом отношении другой вид того же рода, исключительно свойственный горам, это крупноцветный черногрив (Rhododendron chrysanthum Pall), который г. Радде в одном лишь месте, на восточном берегу озера, нашел у самаго уровня воды. Формою и расположением листьев, равно деревянистыми стеблями, стелющимися во мхе, он много напоминает тирольскую Daphne Laureola.

В каменных разселинах красуется еще другая золотистая желтая разность рододендра. Резкую противуположность с этими красами прибайкальских лесов составляет березовый ерпак (Betula nana), встречающийся во всех болотных долинах.

Далее замечателен своим обильным произрастанием род таволги (Spiraea). Между тем как, на одинаковых широтах, в восточной Европе встречаются только 2 вида ея, и даже в южной России одного из них (Sp. Ulmaria) нет вовсе, а другой (Sp. Filipendula) обыкновенен только в горах, в прибайкальской области имеется ея 9 видов. Из них особенно характеризуют кустарную флору Байкала 4 вида; обильнее всех, и именно по юго–западному прибрежью, Sp. chamaedryfolia L. и Sp. flexuosa Fisch, которыя ночью на темном фоне скал и во мраке долин представляют очаровательное зрелище своими развесистыми, белыми цветочными кистями.

В подробном описании прибайкальской флоры г. Радде, согласно с Карлом Раттером, делит область ея на 2 почти равныя части, чертою проходящею от северной оконечности мыса Св. Носа до противоположного западнаго берега, и замечает вообще, что северная половина, отличаясь от юго–западной более глубоко изрезанными берегами и незначительною глубиною вод, в особенности у восточнаго прибрежья, представляет вместе с тем и совершенно иначе характеризующийся тип растительности.

Юго–западныя долины, при первом обзоре уже поражающия наблюдателя богатством и разнообразием произрастающей в них флоры, открывают ему новыя сокровища с каждым шагом, который он делает, углубляясь в чащи их лесов.

Густая зелень лютиковых (Ranunculaceae), в особенности Delphinium, Aconitum и Trollius, покрывает здесь множество свалившихся старых древесных стволов и пней, поросших мхом и лишаями. Пробираясь чрез эти препятствия к струящемуся ручью, он находит там еще большее богатство и разнообразие.

Непроходимые кусты смородины (Ribes), корни которых иногда переплетаются до противоположнаго берега, окаймляют его густою зеленью, под покровом которой торчат цветочные стебельки бадана (Saxifraga crassifolia), из листьев котораго приготовляется особенный чай; к ним присоединяется еще Caltha, а в местах, где ручей образует маленькия болотныя заводи, мшистый и рыхлый грунт заростает морошкою (Rubus Chamaemorus) и костяникою (Rubus saxatilis).

Далее, возвращаясь к сухому пространству долины, растительность характеризуется опять иными видами. Рядом с многоцветною Lilium Martagon встречаются огромные кусты гераниума, которых ярко окрашенные цветы резко пестрят на матовой зелени своих перстистых листьев; тут же перемешаны между собою Thalictrum, Aconitum, Aquilegia и высокия Valerianeae.

В других местах еще целыя площадки покрыты стелющимися корнями Bupleurum multinerve DC, пучками Pedicularis и Polygala. Там и сям попадаются мотыльковыя (Papilionaceae), чаще зонтичныя (Umbelliferae).

Поразителен здесь недостаток крестоцветных (Cruciferae), сложноцветных (Synanthereae), губоцветных (Labiatae), норичниковых (Scrophularineae) и бурачниковых (Boragineae).

Флора юго–западных долин характеризуется исключительно семейством лютиковых, представителями котораго с ранней весны являются Pulsatilla, Anemone и Trollius, а позднею осенью, заключая собою растительность, Aconitum Napellus и A. Lycoctonum.

Переходя на северную половину флорной области Байкала, эта пестрая картина мало помалу изчезает и сменяется растительностию, которая, за исключением немногих форм, близко подходит к флоре европейских хвойных лесов.

Rhododendron и Aconitum находятся еще на всем протяжении до сев. Ангары, но, вместо высокой зелени Geraniaceae, Bupleurum, Trollius и др., почва устлана здесь густым, едва на ¹/₂' возвышающимся, покровом из разных шикшы (Empetrum) и Vaccinium, перепутывающихся со мхом и Linnaea.

Все 4 европейские вида Vaccinium встречаются и на Байкале, сменяясь иногда толокнянкою (Arctostaphylos) и плаунем (Lycopodium). Реже других Vaccinium Myrtillus (черника); Vacc. Vitis Idaea (брусника), составляя переход между растительностью болот и сухих долин и прибрежных пространств, на болотах вытесняется отчасти V. uliginosum (голубикою) и V. Oxycoccus (клюквою).

Такая бедная растительность замечается на всей северной половине Байкала, до самых болотных (низменных) долин и каменистых берегов. Местами лишь попадаются в обширных лиственичных лесах, между мхами и Vaccinium, крупноцветныя Campanulae, чаще разные виды Pyrola и на более плодородных местах Iungermannia и Marchantia.

В низменных же долинах число видов опять заметно увеличивается. Бугристыя пространства заросли здесь роскошным кустарным лесом из Salices (ивы), Betula fruticosa и nana (березы) и Lonicera (жимолость); и здесь опять лучшим украшением их служат Spireae, в особенности S. salicifolia, обильно произрастающая в самых непроходимых болотах и привлекающая туда из ближайших лесов целые рои разнообразных насекомых.

По окраинам же этих болот, вблизи каменистаго прибрежья, ростет другой низкий кустарник, этой же породы, Sp. hypericifolia.

Здесь нет также недостатка и в красивых Synanthereae и видах Pedicularis; в значительных массах встречаются Ligularia, Cineraria atropurpurea, Senecio obscurus? и S. nemorensis? и некоторыя Hieracium.

Между тем как флора проточных долин (Bachthaler), в юго–западной половине, отличается разнообразием форм листьев кустарных и однолетних растений, а в сухих долинах и на прибрежье севернаго Байкала характер растительности определяется неопадающею темною зеленью двух видов Vaccinium и Arctostaphylos и бедностью цветущих явнобрачных,— болотная флора характеризуется общим бурым тоном, на котором местами белеют или желтеют мшистые бугры; Ledum и Andromeda в особенности способствуют приданию мрачнаго вида этим пространствам, и, за исключением немногих особенностей, болотная растительность носит явный характер скудости и однообразия.

Источник: Озеро Байкал. Извлечено из отчета натуралиста г. Г. Радде о совершенном им летом 1855 г. путешествии вокруг озера.