Байкал, священный не для всех
Сегодня экологи, которые десятилетиями добивались закрытия целлюлозно–бумажного комбината на Байкале, получили подкрепление в лице Росприроднадзора. Это ведомство собирается подать судебный иск. В случае его удовлетворения производство, которое 41 год сливает отходы в озеро, может быть остановлено. Впрочем, тогда придется закрывать и город Байкальск, потому что он останется без работы, тепла и света, которые дает комбинат.
Суровое решение вызревало в недрах Минприроды давно. И там уверены: оснований для жестких действий хватает. Комбинату дали достаточно времени, чтобы привести в порядок технологическую цепочку, а теперь Минприроды не намерено отступать. "Ситуация длится уже несколько лет, когда мы постоянно продлеваем разрешение Байкальскому целлюлозно–бумажному комбинату на работу, а он постоянно не выполняет планы реконструкции, связанные с переходом на замкнутый оборот воды. Соответственно, Байкал продолжает загрязняться",— говорит министр природных ресурсов РФ Юрий Трутнев.
Еще в конце октября Росприродназдзор доложил, что концентрация загрязняющих веществ в стоках комбината, поступающих в Байкал, по отдельным позициям превышена в тысячи раз. Третьего ноября закончился срок действия лицензии на водопользование, и с этого момента комбинат, получается, осуществляет неразрешенный сброс загрязняющих веществ. В Росприроднадзоре подсчитали — только за неделю с 4 по 11 ноября ущерб, нанесенный озеру, превысил 475 миллионов рублей.
Хотя, добавляют чиновники, довольно трудно считать ущерб в денежном эквиваленте, когда речь идет о таком уникальном озере как Байкал, которое состоит в списке Всемирного наследия ЮНЕСКО, и в котором содержится пятая часть высококачественной питьевой воды всей планеты. Минприроды намерено взыскивать ущерб через суд и проинформировать о том, что происходит, Генпрокуратуру и МВД.
У владельцев ЦБК есть свое мнение. Система очистки воды на комбинате — одна из лучших в России, но через нее идут и стоки города Байкальска, расположенного рядом. Система комбината просто не справляется. "Мы можем перейти на замкнутый цикл водоснабжения. Система на комбинате есть, она построена. Но чтобы запустить ее, нужно убрать хозбытовые стоки, а для этого надо достроить городские очистные сооружения",— объясняет Леонид Сироткин, директор по экологиии компании "Континенталь менеджмент".
Сегодня в принципе не было бы такой проблемы, прими 45 лет назад Совмин СССР иное решение. Ученые, экологи и общественные деятели говорили: нельзя строить комбинат на Байкале, это разрушит природу всего региона. Экономисты намекали: это не принесет много денег. Но в 1966 году комбинат запустили. Валентин Распутин был одним из тех, кто тогда встал на защиту Байкала, и он до сих пор уверен — речь не должна идти о вредном или не вредном производстве. Берега озера — это в принципе не место для заводов. "Байкал велик. Байкал так просто не испортить, то есть не изгадить его за какие–то, скажем, два месяца и даже за два года. Но ученые уже говорят, что вокруг целлюлозного комбината происходят необратимые явления, гибнет рыба. Так что это небезвредное производство, а производство очень вредное. Оно вредное еще и тем, что считали, что там ничего страшного, это все мелочи, которые там допускаются",— волнуется писатель.
При Горбачеве, в 87–м, ЦБК решили закрыть. Но тут развалился Союз, и стало не до Байкала. Правительство Гайдара в 1992 году решило перепрофилировать комбинат с производства целлюлозы на что–нибудь более экологически безопасное. Но до дела снова не дошло.
Сегодня комбинатом, помимо частной компании, владеет и Росимущество, то есть фактически государство. Возможно, это давало кому–то повод подумать, что Минприроды не станет, если что, сильно наказывать. Юрий Трутнев пояснил — не стоит заблуждаться: "У меня нет, скажем, обязательства в тех случаях, когда мы имеем дело с компаниями, часть акций которых принадлежит государству, освобождать их от требований по охране природы".
Нынешний скандал стал одним из самых громких за последние годы. Во всяком случае, о возможной приостановке работы Байкальского ЦБК не говорили давно.
4 декабря 2007 г.
