Дым над славным морем
Прибайкальские леса деградируют из–за пожаров
Летом прошлого года, осуществляя наблюдения за редкими видами птиц, я проехал более четырёх тысяч километров по лесостепному Предбайкалью — Усть–Ордынскому округу и окружающим районам Иркутской области. Впечатления от увиденного были ужасны. Иначе как экологическим бедствием происходящее не назовёшь.
Леса Предбайкалья (лесистость по разным районам колеблется от 20–30 до 70–80%) повсеместно гибнут или деградируют из–за пожаров. Здесь уже несколько лет все лесные массивы, разбросанные на территории не менее 20 тыс. кв. км, ежегодно попадают под огонь. Живого подроста нет вовсе. Но самое страшное — в результате верховых пожаров погибло примерно 15–20% всей лесной площади. Куда бы мы ни заезжали — везде на склонах на фоне зелени живых лесов видели огромные черные и жёлтые пятна гарей. И это всё свежие пожарища, возникшие на протяжении последних лет.
«Лесные браконьеры» тоже вносят немалую лепту, спиливая повсюду лучшие деревья, забирая от них лишь нижнюю часть стволов и бросая всё остальное. Эти завалы — ещё одна причина лёгкого перехода низового огня в верховой. В Осинском, к примеру, районе самый массовый автотранспорт на дорогах — гружёные и порожние лесовозы. У придорожных кафе они скапливаются по 10–20 штук.
Сосновый бор с прилегающими березняками в окрестностях священной горы Хашкай — самый крупный в Нукутском районе (в начале 1980–х занимал 2 тысячи га) — полностью погиб. Он выгорал по частям уже давно (с начала 1990–х), а в 2006–м сгорел и его последний остаток, прибежище орлов, косуль и многих других птиц и зверей,— лесистые крутые склоны, обращённые к реке Унге.
Я давно привык к тому, что факты оскудения фауны и флоры Прибайкалья оставляют равнодушными как чиновников, так и обывателей. Мол, до птичек ли нам сейчас, если серьёзных проблем хватает! Но ведь идёт крупномасштабное разрушение природной среды. Вместе с лесом исчезают и его средообразующие функции: высыхают родники и ручьи, мелеют речки. Хотя и это для большинства соотечественников — абстрактные разговоры. Но когда сгниют горельники, населению очень многих населённых пунктов в течение долгого времени просто некуда будет ездить за дровами.
В минувшем году в течение двух месяцев бушевал лесной пожар на Приморском хребте (западный берег Байкала). Сколько пройдено огнём тысяч гектаров — не известно. Похоже, его и не пытались тушить. Десятки тысяч туристов, посетивших за это время район Малого моря, могли «любоваться» по ночам с острова Ольхон видами далёкого огромного пожара.
Подчеркну — повсеместные пожары в предбайкальской лесостепи проходили в последние несколько лет. Эти годы были не слишком благоприятны для огненной стихии, так как характеризовались холодами в мае–июне и весьма значительными и регулярными осадками (в 1980–х осадков было значительно меньше). А что будет весной–летом этого года, если случится затяжная засуха (в 2003–м она продолжалась почти два месяца), сопровождаемая сильными ветрами? Огромные площади лесов насыщены сейчас горючим материалом — деревьями и кустарниками, засохшими или засыхающими от пожаров последних лет.
И ещё один момент — с 1 января 2008 года все лесхозы реорганизуются в лесничества. На практике это сопровождается увольнением большей части работников. Тушить теперь практически некому. Ведь постоянного авиапатрулирования, службы лесных пожарных десантников нет уже давно. Структур же, которые бы заменили лесхозы в борьбе с пожарами, сейчас также нет. МЧС — неадекватная замена.
Если сложится погодная ситуация, особо благоприятная для пожаров, то начиная уже с конца апреля огонь пойдёт беспрепятственно гулять по лесам Прибайкалья. И тогда огромные лесные пожары 2003–го покажутся «цветочками». В пепелища могут превратиться многие десятки, а то и сотни тысяч квадратных километров лесов. Это будет катастрофа с последствиями невиданного масштаба. Стоимость только сгоревшей древесины будет исчисляться миллиардами рублей. И даже совершенно равнодушные к природе и её проблемам городские обыватели будут очень недовольны, месяцами вдыхая копоть пожаров и не видя синего неба, скрытого густой дымной пеленой.
Вот о чём, я считаю, следует беспокоиться местной власти, принимать срочные контрмеры. Предвижу ответ — нет денег. Но отчего они так легко находятся для природоразрушающих проектов? Нашлись же миллионы на новый паром для Ольхона. И при сегодняшнем давлении со стороны туристов островная природа деградирует, а что будет при ожидаемом увеличении с пуском парома (лето 2008) туристического потока в три–четыре раза? При этом, безусловно, угроза возникновения пожаров возрастёт. Островное лесничество Прибайкальского национального парка со своими пятью инспекторами — не заслон огню в ситуации, когда потенциальные поджигатели на острове будут исчисляться многими тысячами.
13 февраля 2008 г.
Источник: Восточно–сибирская правда
