Литовский пловец Видмантас Урбонас о проблемах Байкала

Ирина Лагунина: В четверг исполнилось 40 лет международному экологическому движению . Победителем народного голосования «Враги Байкала» стал премьер Владимир Путин, подписавший разрешение на возобновление работы целлюлозно–бумажного комбината.

Состояние воды «славного моря» волнует не только россиян. Недавно литовский спортсмен, бывший чемпион мира по ультра–триатлону, 53–летний Видмантас Урбонас переплыл Байкал в самом широком месте. Не для рекорда. Рассказывает наш вильнюсский корреспондент Ирина Петерс.

Ирина Петерс: Известный литовский спортсмен, троеборец Видмантас Урбонас в общей сложности за 17 часов преодолел в холодной воде 46 километров. Байкал — третье озеро, которое он переплыл в ходе своего экологического похода под девизом «Вода — это жизнь». В 2009–м году пловец одолел озеро Титикака в Южной Америке, в прошлом — Йеллоунстонское озеро в США. А вот его слова о Байкале: «Не надо пытаться его победить, лучше общаться, как с живым существом. Поскольку он все видит и чувствует. Если Вы с добрыми намерениями — он Вас примет».

К встрече с озером Урбонас готовился несколько лет, зимой ежедневно плавая в ледяной воде у себя дома, в Литве, и уже имея на счету рекордные заплывы в разных частях света.

Видмантас Урбонас: Вода в Байкале была не 7 градусов, как я рассчитывал, а даже 5. Местные жители говорили: это обычно, потому что 3–4 метра вглубь Байкала — всегда там температура 3–4 градуса. Ветер поднимает этот холод наверх, и вода бывает столь холодной. Дома много плавал при нулевой температуре, чтобы привыкнуть к холодной воде, а на втором месте — это, конечно, психологическая подготовка, самая главная в заплыве. Тысячу раз Байкал переплывал мысленно. Мои предположения, что это мистическое озеро, подтвердились. Если с плохими намерениями к нему прийти, не примет тебя.

Очень трудно было, такие ветры, как «сарма», поднимают самые большие, шестиметровые волны. Под конец заплыва, когда оставалось 12 км, на самом глубоком месте, два ветра начали между собой бороться, кто кого победит, друг друга вытесняя, поднялись очень большие волны, мешающие плыть. И вот эти километры последние давались очень тяжело. Но победил ветер, который для меня был удобней, удалось доплыть до берега.

Ирина Петерс: Помогали Вам и члены семьи. Как это было?

Видмантас Урбонас: Команда из 10 человек, мы вместе уже в нескольких экспедициях были, и жена всегда едет со мной. Главную роль сыграли, конечно, медики. После первых четырех часов заплыва в 5–градусной воде, они заметили, что мои движения становятся все медленнее. Тогда измерили температуру тела — она оказалась 30.5 градусов! Это, конечно, уже опасно для жизни. Пришлось немного остановиться, на катере принять горячий душ, выпить чаю и потом продолжать заплыв с того места, где его прервал.

Ирина Петерс: Так понизилась температура тела, несмотря на гидрокостюм?

Видмантас Урбонас: Он 3–миллиметровый, просто для внешней безопасности, никак не согревает. В такой воде нужен 8–миллиметровый и толще. Российские МЧС–совцы, которые охраняли заплыв, плыли со старта до финиша, предупредили, что с таким гидрокостюмом можно плыть только в теплых водах.

Ирина Петерс: Вы — известный рекордсмен подобных заплывов, преодолевали и Ла–Манш, и Балтийское море, вот сейчас — Байкал. Что Вами движет? Что хотите доказать другим, самому себе?

Видмантас Урбонас: Вода — это жизнь. Пресной воды на Земле все меньше. Большая цивилизация несет мусор, беспорядок в природе. Заводы для своей работы берут воду Байкала и потом спускают грязную воду. Все это очень плохо, недальновидно. Я понимаю, что людям нужна работа, но они думают только о деньгах, которые сейчас зарабатывают, думают максимум — о завтрашнем дне. И имеют детей, внуков, но, кажется, им это безразлично. Природу, чистый воздух, воду нужно сохранять для будущего.

Ирина Петерс: Планируете ещё такие заплывы?

Видмантас Урбонас: Да. В следующем году буду переплывать в Тасмании Большие озера — самые высокогорные пресноводные в австралийском регионе. Потом будет Африка, Европа. У меня идея такая: переплыть на каждом континенте по озеру пресной воды.

Ирина Петерс: Кто Вас поддерживает?

Видмантас Урбонас: Частные спонсоры, международные организации. Но, честно говоря, мне особо некогда тратить время на их поиски. Я тороплюсь жить. Думаю, делами можно сказать больше.

Ирина Петерс: Байкал переплыли. Там, на месте что говорили люди?

Видмантас Урбонас: Это первый случай, чтобы такой резонанс был. Я этого даже не ожидал, и во сне не ожидал, что так люди будут заинтересованы! Восемь российских телеканалов передавали сообщения об этом заплыве, журналисты одного из них следовали за мной на всем пути через Байкал. Писали «Аргументы и Факты», местные газеты и телевидение. И до сих пор приходят дополнительные сообщения. Такого ажиотажа я не ожидал. Приходили местные жители, приносили байкальскую рыбу, говорили об экологии. Удивлялись моему заплыву. Буряты, поняв, что плыву не ради спортивного рекорда, молили своих богов, чтобы они позволили мне плыть.

Ирина Петерс: Такого рода, с таким значением заплыв на Байкале был впервые?

Видмантас Урбонас: Да. В 1988 году плыла там американка Линн Кокс, она преодолела Байкал в том месте, где Ангара — впервые в мире, её дистанция была 18 км. И потом — японский пловец Икараси. Но через самое глубокое место, через весь Байкал не плыл ещё никто.

Но я не говорю, что я первый, пусть хоть десятый! Все меня там спрашивали: почему не регистрируете рекорд Гиннеса? Мне это не нужно! А нужно, чтобы люди обратили внимание на природу, на Байкал, на воду. Рекорды пусть ставят те, кому это нужно.

Ирина Петерс: И обратили? Кроме того, что на бытовом уровне люди были очень тронуты.

Видмантас Урбонас: И не только на бытовом. Говорили с российским министром по спорту, я экспромтом предложил: можно, например, сделать на подъездах к озеру контрольные пункты, и люди, которые оттуда возвращаются, должны показать мусор, который вывезли. Если не показывают — пусть платят налог. Министр обещал подумать... и мне написать.

Ирина Петерс: Вы взяли с собой литовский янтарь с особым, памятным значением.

Видмантас Урбонас: Это «янтарная слеза», как мы её назвали. Янтарь в капсуле — посвящается 70–летию ссылок во время сталинских репрессий литовского и других народов. Людей высылали и в эти места, на Байкал. На капсуле надписи на трех языках — литовском, английском и русском. И опустили эту капсулу в самом глубоком месте Байкала. Такое символическое мероприятие имело отзыв, я получил несколько поздравительных грамот от российского МИДа, от мэра Иркутска — так что, эту идею поняли и местные чиновники.

Ирина Петерс: Отправили янтарное письмо Байкалу... А почувствовали его мистичность, силу?

Видмантас Урбонас: Озеро приняло такого маленького человека, как я — до сих пор не понимаю, как удалось переплыть в такой холодной воде! В голове не укладывается... Я, когда плыл, думал о Байкале, говорил с ним. Обычно на длинных дистанциях пользуюсь плеером, слушаю музыку, но в этом случае не стал: у Байкала она своя, собственная. Интересное совпадение: когда было особенно трудно, всякий раз видел над головой чайку. Плыву, смотрю: нет, нет чайки, а как очень тяжело, нет сил — она опять надо мной кружит.

Оператор, который был с нами, снимал хорошей видеокамерой, с которой можно работать и под водой. Но поразительно: точно в ту минуту, когда я опустил эту «янтарную слезу» — в этот момент камера вдруг оторвалась от ручки и одновременно с капсулой ушла в глубину, на дно Байкала. Необъяснимо!

Ирина Петерс: Что думает Видмантас Урбонас, который свой беспрецедентный заплыв осуществил именно с целью обратить внимание людей на экологическое состояние уникального водоема, о недавнем присуждении премьеру Владимиру Путину звания «Главный враг Байкала»?

Видмантас Урбонас: Ощущения от действий Путина двойственное. Одним приказом он отодвигает нефтепровод подальше от озера, как бы его защищая, другим — позволяет, чтобы снова работал комбинат. Не знаю деталей, но слышал, что они прекратили выпуск белой бумаги, для которой и нужна вода Байкала. Конечно, принадлежит России это озеро, но и миру тоже. Все должны быть обеспокоены.

Вообще, люди, которые строят подобные заводы, не думают о будущем. А приезжающие к Байкалу, я думал, должны были бы вести себя там спокойно, послушать птиц, тишину. А они часто наоборот делают: шум, песни, выпивка... Для меня это странно. И главное — это оставляемый ими мусор! Это очень нехорошо.

Ирина Петерс: Припомните значимые для Вас проявления человечности в этой экспедиции.

Видмантас Урбонас: В общем, сибиряки хороший народ. Что–то говорят, и тебе хорошо! И не хвалят, а говорят просто, по–дружески. И кажется, что знаком с ними много лет. В Иркутске люди на улице узнавали, жали руку. На озере, запомнил, приходили ко мне в палатку двое русских парней, лет по 20, совета просили, как найти смысл жизни... Каждый человек своим жизненным опытом может делиться с другими, но живет по–своему.

Ирина Петерс: И у каждого — свой «Байкал», который нужно переплыть?

Видмантас Урбонас: Обязательно. И если только один «Байкал»! Ведь в горах, как достигнешь вершины, смотришь — вокруг ещё большие. Должен идти, и все время вверх и вверх.

Ирина Петерс: Как подчеркивает Видмантас Урбонас, цель его уникальных заплывов: не рекорды, а обращение внимания людей на состояние природы, загрязнения и ограниченные запасы пресной воды на Земле.

15 сентября 2011 г.

Источник: Радио Свобода