История Сибири
Первое появление русских за Байкалом. Экспедиция Ивана Колесникова. Построение Верхне–Ангарского острога. Экспедиция Ивана Похабова. Построение Баргузинского острога. Командирование за Байкал Василия Колесникова. Построение острогов: Баунтовского, Иркутского и Иргенского
Первое, исторически известное, появление русских на озере Байкал и за оным совершилось по почину якутского казака пятидесятника Курбата Иванова, высадившегося на остров Ольхон с партией промышленников и казаков, численностью в 75 человек. Возвращаясь назад с большой добычей и с пленными, он отрядил урядника Скорохода, с 36 человеками, по северному берегу Байкала на восток к Верхней Ангаре, для сбора ясака с тунгусов и приказал проследовать оттуда, берегом озера, до реки Баргузина, где также собрать ясак с тунгусов и бурят, если таковые окажутся.
Скороход, собрав ясак на Верхней Ангаре и дойдя до реки Баргузина, устроил там зимовье, чтобы лучше выполнить поручение по сбору ясака. Но получить ясак не довелось, потому что баргузинские тунгусы осадили его в зимовье и, продержав его в осаде от Рождества до Святой недели, уничтожили весь гарнизон, за исключением двух человек, успевших спастись на небольшой лодке.
Вторичное появление русских за Байкалом состоялось в 1647 году, в составе партии енисейских казаков.
В 1644 году из Енисейска за Байкал отправлен атаман Иван Колесников с отрядом в 100 человек с поручением: «наведаться о серебре или серебряной руде, в котором бы то с «ни было месте». Колесников выступил летом того же года и, дойдя по Ангаре до устья реки Осы, заложил острог, для перезимовки. (Острог этот разрушен бурятами тотчас по его выступлении). Весной 1645 года он направился к Байкалу, чтобы пройти к южному его берегу, но выполнить этого не мог, потому что вся страна была в восстании, вызванном действиями верхоленского управителя и он направился на северо–западный берег Байкала, где снова зимовал. В 1646 году он направился к Верхней Ангаре и по дороге разбил тунгусов рода князца Котуги, по имени которого окрестили реку, при коей была схватка, из Тикона в Котугину.
Дойдя до р. Верхней Ангары, Колесников вновь зазимовал в выстроенном им остроге Верхне–Ангарском, в котором определил гарнизон в 19 человек. Из Верхне–Ангарского острога Колесников в 1647 году, отправил в Енисейск 40 казаков, так как у него недоставало припасов, и просил о высылке подкрепления и провианта. Во время зимовки этой он узнал от тунгусов, что неподалеку от озера Еравны кочуют монголы, у которых много серебра, и потому отправил к ним для разведок князца Котугу, придав ему четырех казаков. Котуге было предложено, по получении справок, выйти на р. Баргузину, куда Колесников хотел перейти к весне.
Разведочная партия, не найдя монголов при Еравинском озере, отправилась за ними к р. Селенге, не доходя которой встретила стан монгольского князя Турукай–Табуна. Приняв ласково русских людей и узнав о цели их прибытия, Турукай подарил им немного золота и две серебряные чаши и пояснил, что золота и серебра в его земле нет и что он получает эти металлы у китайцев. Разведчиков он препроводил на р. Баргузину с своими посланцами.
Колесников, не считая свою задачу выполненной окончательно, ибо не узнал о месте нахождения руд, все же–таки узнал достаточно для составления донесения и потому, отрядив с монгольскими посланцами снова четырех казаков, с целью вызнать местонахождения рудников, сам поспешил в Енисейск, чтобы выбраться скорее в Москву, для доставления в Сибирский приказ доказательств своего усердия.
Между тем, енисейские воеводы, не получая долгое время сведений о ходе экспедиции и известившись о восстании верхоленских и ангарских бурят, учинившемся в 1645 году, предположили, что Колесников погиб, и в 1646 году вновь снарядили экспедицию, под начальством сына боярского Ивана Похабова, в составе 84 человек.
Похабов двигался тоже медленно. Перезимовав в остроге, который он выстроил на Осинском острову, и собирая дань с окрестных бурят, он перешел на южный берег озера Байкала в 1647 году и тотчас же напал на небольшую партию монголов, им встреченных, и взял несколько человек в плен. Монголы эти оказались подданными князя Турукая, как это разъяснилось по присылке названным князем одного из казаков, высланных к нему Колесниковым для требования пленных назад, и Похабов, возвратив пленных, сам поехал к Турукаю, чтобы завязать дружбу.
Еще в бытность у Ангары Похабов слышал от бурят, что они покупают серебро у монгольского хана Цизана и потому, когда он, свидевшись с Турукаем, узнал, что Цизан его родственник, он настойчиво просил дать ему провожатых до Цизана. После некоторого сопротивления, Турукай согласился. Побывав в Урге у хана Цизана, Похабов убедился, что в Монголии нет ни золота, ни серебра и узнал, что металлы эти они добывают покупкой у китайцев, владетель которых называется богды–хан.
С добытыми сведениями Похабов выехал в Енисейск, убедив хана Цизана выслать послов в Москву.
В то время, когда Похабов уже возвращался в Енисейск, оттуда была снаряжена новая экспедиция, в составе 60 человек, под начальством боярского сына Ивана Галкина, с наказом: «Чтоб на новых народов наложить ясак» и места около Байкала точно описать, «а что главнейше было предметом, золотых и серебряных искать жил»5).
Галкин в лето 1648 года дошел до устья р. Баргузина и поставил там острог Баргузинский, который сделался главным местом, «от коего довольное время все завоевания по ту сторону Байкала зависели».
По устройстве Баргузинского острога, Галкин подумал и о Верхне–Ангарском, гарнизон которого, по отбытии Колесникова, в 1647 году, в Енисейск, был оставлен Похабовым без внимания и терпел крайнюю нужду и голод, питаясь травами, кореньями и древесною корой. Как только Галкин доставил в Верхне–Ангарский острог провиант, весь гарнизон оного перешел в Баргузинский острог и не хотел более оставаться в остроге, в котором им довелось изведать столько лишений. Галкин отрядил в Верхне–Ангарский острог 50 человек и столько же, под начальством Якова Похабова, отрядил к озеру Буженей и к верховьям реки Витима, для объясачения тамошних тунгусов.
Партия Якова Похабова встретила, на р. Муе, ленских промышленников, которые присвоили себе право собирать ясак и держать аманатов; при этом промышленники выказали такую уверенность в своей безнаказанности, что Похабову пришлось силой отбирать у них ясак и аманатов.
5) Сибир. Истор. Фишера, стр. 554.
Из Баргузина Галкин обложил данью места около озера Еравина и для той же цели отправил несколько казаков на р. Шилку.
Вслед за сим, ощутив недостаток в съестных припасах, он писал об этом в Енисейск и просил о высылке как припасов, так и людей.
В 1650 году на смену Галкину командирован в Баргузин атаман Василий Колесников, который за два года своего пребывания за Байкалом заботился только о поддержании установившегося порядка и собирал сведения о крае. Между прочим, он писал в Енисейск, что по ту сторону гор, у озера Иргеня, живут много тунгусов, которых легко сделать русскими подданными, но что выполнить этого он не может, по недостатку казаков, которых, за разными раскомандировками по сбору ясака, в Баргузине всего только 25 человек. В том же донесении он рекомендует снарядить особую экспедицию к озеру Иргеню с таким числом людей, которое дало бы возможность не только построить острог, но также иметь свой гарнизон как для защиты острога, так и для расширения владений оного.
Василия Колесникова сменил боярский сын Иван Похабов в 1652 году, который, проездом за Байкал, для удобства в сборе ясака с при–ангарских бурят, построил при устье р. Иркута зимовье. Затем, по прибытии в Баргузин, он так жестоко обращался с тунгусами, что они разбежались; желая возместить недоимку в ясаке, вызванную этим бегством, он обложил ясаком тунгусов у Баунтовского озера и выстроил там острог Баунтовский.
Иван Похабов был настолько жесток, что даже в то время, не отличавшееся мягкосердечием, жалобы на него произвели впечатление, и когда, благодаря его жестокости, в бытность управителем Балаганска, в 1657 году, буряты бежали к монголам, то на смену ему был командирован из Енисейска Яков Тургенев, с приказанием расследовать справедливость поданных на него жалоб, причем самого Похабова арестовать и доставить в Енисейск; для того же, чтобы лишить Похабова возможности сопротивляться, Тургеневу придано 150 человек.
Похабов успел, однако, бежать из–под караула, при Шаманском пороге, и нашел приют в Илимске, который, составляя особое воеводство, в это время уже не зависел от Енисейска, входя в состав Якутской провинции. Затем Похабов, надо думать, успел оправдаться, потому что снова поступил на службу, и в 1661 году, по распоряжению енисейского воеводы Ивана Ржевского, построил Иркутский острог на правом берегу р. Ангары, против устья р. Иркута6).
В 1669 году в Иркутском остроге построены две крепостцы: одна с четырьмя башнями, под именем Кремля, а другая без башен и названа Палисадом7). В 1682 году Иркутский острог получил своих воевод и первым был Иван Астафьевич Власов, которого в 1684 году сменил Леонтий Кислянский.
6) Сибир. Истор. Фишера, стр. 557.
7) Хронологические данные из Истор. Сибир. Щеглова, стр. 121.
- В.К. Андриевич. История Сибири. Часть 1.
- В.К. Андриевич. История Сибири. Часть 2.
- В.К. Андриевич. История Сибири. Часть 3.
Источник: История Сибири. Часть I. Период от древнейших времен до установления главенства города Тобольска и основания Иркутского острога. ГЛАВА V. В.К. Андриевич, Санкт–Петербург, 1889 г.
