Земледелие в селе Култук

Култук — в высшей степени интересный пункт для изучения и объяснения многих экономических явлений края. Начать с того, что Култук как населенное место создавался до некоторой степени искусственно. Он родился и вырос около кругобайкальскаго тракта и долгое время кормился этим трактом. Извоз и дворничество питали его, а земледелие и рыбный промысел являются лишь подсобными занятиями. Село быстро выросло, жило сытно и привольно, пока постройка байкальских пароходов не отвлекла к Мысовой тысячи обозов с чаем, идущих из Кяхты в Сибирь и Россию. Население пережило кризис и направило свои рабочия силы на другия занятия. И что же мы видим? Расчистив под пашни и покосы лес, сколько только его можно было расчистить, подняв интенсивность культуры пахотной земли до степени редкой в Сибири, расширив, насколько возможно, кедровый, лесной, рыбный и ягодный промыслы, население все–таки не могло достигнуть равновесия в своем бюджете и должно было прибегнуть к одному из последних средств, имеющихся в запасе сельскаго населения — к отхожим промыслам. И култучане уходят в сторону: плотничают за Байкалом, работают в Иркутске, служат на пароходах, ищут заработок на приисках.

В самом деле, на 1 наличное хозяйство, по данным единственнаго имеющагося для Иркутской губ. солидного статистическаго труда^*), в култукском сельском обществе приходится всего пашни 3.2 дес., в то время, как для всей тункинской волости цифра эта поднимается до 6.7, а для трех исследованных округов Иркутской губ. и до 13.5 дес. Урожайность хлебов также ниже средней урожайности по округам. Как повысить производительность земли? При двупольной системе малочисленная земля здесь не накормит уже населения. Засевать пашню один год, а другой пускать ее под пар, на отдых — не получишь много хлеба. И вот население засевает одну и ту же землю подряд 3 и даже 4 года и только тогда дает ей на год отдых. Но так как небогатая здешняя почва без искусственных мер не может давать удовлетворительный урожай несколько лет подряд, то население должно было прибегнуть к удобрению полей. Култучане удобряют назьмом почти все свои поля, даже дальния; каждый год зимой, перед тем, как пахать землю и сеять хлеб они на каждую десятину пашни вывозят от 750 до 1000 и больше пудов навозу. Это факт, над которым следует задуматься. Население, стесненное землей, благодаря сравнительной, вследствие неудобных путей сообщения, дороговизне хлеба, само, без всяких понудительных и поощрительных мер со стороны, пришло к необходимости более интенсивной культуры и далеко обогнало в этом отношении другие, обильные пашней и более плодородные районы края. Необходимость и нужда приучила людей к хлебопашеству, необходимость и нужда заставляет их идти дальше по пути всевозможных улучшений и усовершенствований. Меры, которыя высшие по образованию и по культурному развитию классы должны предпринимать на благо низших, поэтому, прежде всего следует направлять на повышение общаго умственнаго и культурнаго развития, на повышение уровня требований, предъявленных населением к жизни. Потребности култучан были повышены во время хороших заработков по извозу. Когда промысел этот упал, население искало новых средств к удовлетворению этих потребностей в улучшении сельскохозяйственной культуры и техники, в большем развитии промышленной деятельности и в уходе на заработки в сторону.

Есть и еще один исход для култучан. Он неизбежен для них и ныне лишь весь вопрос во времени, когда к нему прибегнет население. Этот исход — переселение. Култучанин уже заговаривает о том, как трудно дается ему пахота «каменьев да кореньев», при виде проходящаго мимо него на Амур российскаго пахаря, он заговаривает уже о том, что не дурно бы и ему самому отправиться вслед за этим полтавцем, курянином или тамбовцем искать счастья на новых, привольных местах.

Сибирская деревня вообще имеет другой выход из малоземелья: выселение в близлежащия земли, захват их, образование заимок и новых населенных мест. Но Култук не может прибегнуть к этому средству, аналогичному русскому переселению; по той простой причине, что он не имеет вблизи свободных земель, удобных в культуре.

Источник: «Восточное обозрение» № 76, 30 июня 1895 г.