Первый буер на Байкале
С открытием движения на Кругобайкальской ж. д. и прекращением рейсов ледоколов, ст. Байкал как бы умерла — движения никакого. Большинство поездов проходит мимо, как бы и не замечая ее. А ведь давно ли здесь жизнь кипела ключем.
Впрочем, это временное затишье не помешало по примеру прошлаго года прислать на ст. Байкал массу рвущагося на работу начальства разных рангов и специальностей.
Тут были настоящие начальники, были их помощники, были помощники помощников и, наконец, были прямо, так сказать, соревнователи. Как я уже сказал выше, все эти господа «рвались на дела». А дела–то, как на грех, нет как нет.
Все чаще и чаще стали прорываться в разговорах эгоистическия мысли: хоть бы, мол, крушение какое–нибудь, а то с тоски хоть вешайся.
И вот в одну из таких минут полнаго отчаяния одному из начальников пришла гениальная мысль.
Рабочие, работающие на доках и ледоколах при ст. Байкал, живут в с. Лиственичном, на переходе из дому на работу они теряют массу времени. Как упростить это дело? Очень просто: построить для перевозки рабочих больший парусный буер.
Сказано, сделано!
Закипела работа, и через день на одном из начальнических столов красовался лист с чертежом и надписью «проект 1–го паруснаго буера на озере Байкале», а еще через день застучали молотки слесарей, заходили в бойких руках плотников топоры и пилы. Прошла неделя и буер был готов, освящен и вывезен на лед Байкала.
Сели на него, распустили паруса, буер как прирос ко льду. Оказалось, что подреза полозьев были сделаны настолько узки, что под тяжестью платформы и груза врезались в лед.
Заменили полозья новыми. Оказалась неисправность в оснастке. Исправили оснастку, оказалось что–то неладное в руле.
Наконец, когда от первоначально выработаннаго проекта осталась непоправленным только надпись,— буер, под напором ветра, дующаго из пади, покатился по льду Байкала.
Общему восторгу, казалось, не будет конца.
На буер уселась масса публики... но вот буер миновал падь, сфера ветра прекратилась, буер, в силу инерции, прокатился еще десятка три сажен и остановился. Пробовали изменять положение парусов на все лады — буер ни с места. Пришлось общими усилиями вести буер обратно. Не успели пройти и полсотни сажен, из пади вновь задул желанный ветерок.
В миг забыты все огорчения пережитой неудачи, паруса распущены, и буер двинулся вперед. Радость и на сей раз оказалась кратковременной: буер дошел до прежняго места остановки и вновь замер. По счастью, мимо ехал обратный ямщик на паре; выпрягли у него лошадей и... благополучно доехали обратно в завод.
Наутро повторилась та же история. Рабочие, для передвижения которых был устроен буер, стали попадать на станцию Байкал не к 7–ми, а к 12 часам дня.
Один из подначальных, чтобы утешить изобретателей, предложил пристроить к буеру оглобли и возить его лошадьми: «пошто ж, ваше благородие, казенному добру пропадать»,— резюмировал он свое предложение. Но подлежащее начальство с гордостью отвергло такую профанацию идеи.
Но тут нашелся «англичанин хитрец» и решил построить, на срам врагам, за свой, а не за казенный счет маленький буер с большими парусами; он, мол, и при малом ветре будет ехать.
Но дедушка Байкал и тут зло подшутил над предпринимателем.
— Тоже, мол, на искони русском озере вздумал иноземныя ухищрения пускать! — Не успел англичанин распустить паруса, как его подхватило ветром и понесло. Понесло быстро,— сильно забилось английское сердце сознанием своего превосходства и не заметил гордый бритт предательскаго тороса. Момент, и пассажиры, уютно сидевшие на площадке буера, оказались на льду в самых нежелательных для себя позах.
Некоторые с трудом поднялись сами, а некоторых пришлось поднимать... этот опыт отбил охоту к буерному спорту и, наверное, надолго.
Вообще иностранным изобретениям не везет у нас.
Устроили, например, у нас безпроволочный телеграф: поработал он, поработал и забастовал. Исправили, а он вновь зашалил.
Рядом стоявшее электрическое освещение в насмешку давай подмигивать безпроволочному телеграфу: что, мол, друг любезный, не по вкусу тебе байкальский воздух и наши порядки... Здесь тебе не заграница.
Телеграфное начальство очень этим обиделось и пишет официально в контору ледоколов: Прикажите, мол, вашему электричеству, чтобы оно не смело подмигивать, потому, когда оно мигает, то нашему электричеству мешает, а мы, мол, еще недавно в «Восточном Обозрении» писали, что нас никакая магия взять не может и мы сверх нормы в день чуть не по 23 000 депеш передаем, и свой престиж в аккурате соблюдать должны.
А я так в простоте души думаю, что все это потому, что очень уж много в одном месте разнаго начальства скопилось. Байкалу невмоготу стало, вот он и блажит: и не замерзает долго, и вскрывается рано.
Источник: «Восточное обозрение» № 63, 23 марта 1905 г.
