И.Д. Черский, 1886 г.

О результатах исследования озера Байкала

IV. Юрская система. В состав этой группы входят главным образом желтые, реже серые и зеленовато–серые, глинистые песчаники с пропластками глинистого сланца и бурого угля, а также конгломерат, причем положение пластов их за исключением самых близких к горам окраин, является почти горизонтальным. Главная масса этой формации, достигающей около 700 футов видимой мощности, выполняет собой сравнительно узкий (до 100 верст), но очень длинный бассейн, простирающийся по плоской возвышенности на северо–запад, далеко за пределы Иркутской губернии. Бассейн этот (Иркутский юрский бассейн), размытый в девонских отложениях и углубившийся до залегающего под ними верхнего известняка, примыкает юго–восточной оконечностью к прибайкальским горам в границах меридианов юго–западной части современной долины Байкала, представляя здесь следующие весьма интересные особенности. Во–первых, в системе р. Б. Бугульдейки замечаются следы узких долин, промытых в складках силурийских пород и совершенно выполненных юрой,— явление, еще более резко выраженное в некоторых частях течения р. Голоустной и указывающее на места древних притоков этого бассейна, пролегавших по северо–западному склону гор. Во–вторых, и что для нас всего важнее, юрский бассейн этот соединялся с Голоустенским бассейном через посредство довольно широкого (более 6 верст) и глубокого канала.

¹⁶⁾ См. мои «Естественно–исторические заметки на пути от г. Иркутска до села Преображенского на р. Нижней Тунгуске», в Известиях Восточно–Сибирского Отдела И.Р. Географического Общества. Т. XVI, №№ 1, 2 и 3, стр. 262–264, где, на стр. 264, в 3–й строке между 4–м и 5–м словами следует вставить: образовались.

Канал этот весьма хорошо обнажен со стороны Байкала в поперечном разрезе; он проложен в пределах досилурийского истока Голоустенского бассейна, около юго–западного, т.е. левого берега древнейшего перерыва, вследствие чего один из склонов этой долины образуется лаврентьевскими породами, а другой силурийскими, пересеченными поперек их простирания. Вся эта долина, дно которой располагается на неизвестной глубине под уровнем современного озера, совершенно выполнена юрским конгломератом, перемежающимся местами с тоненькими прослойками песчаника; в одном месте волнами озера выбрасываются даже плитки бурого угля, но под поверхностью воды Байкала, прослывшего своей прозрачностью еще со времен Георги, виднеются в некотором расстоянии от берега, только конгломератовые утесы. Кроме того, конгломерат покрыл собой и более низкие части гор, окружавших выполненную им долину, и залегает на лаврентьевских породах до высших точек правого берега истока Ангары, а на силурийских до долины Большой Кадильной, занимая таким образом полосу до 26 верст ширины и возвышаясь местами до 1400 футов над поверхностью современного озера. Пласты его отличаются здесь небольшим наклоном на SSW (от 10° до 15°, редко 25°), хотя пластоватая отдельность, вводившая некоторых в заблуждение, наклоняется круто (от 45° до 80°) в ту же сторону (SW до SSW), пересекая своими плоскостями и многие гальки, поперечные разрезы которых ясно заметны на возникших таким образом поверхностях (см. отчет за 1878 г. стр. 149).

Изучение особенностей и состава галек этого отложения приводит в свою очередь к небезынтересным заключениям. Во–первых, значительный процент крупных галек конгломерата, даже там, где он, обрезываясь крутыми скалами, образует мысы, вдающиеся в озеро на юг от лаврентьевских пород,— состоит из полевошпатового и полевошпатово–кварцевого порфира, следовательно, из породы, совершенно отсутствующей ныне в составе гор, окружающих юго–западную и среднюю части Байкальской долины и вовсе непохожей на порфиры, развитые в некоторых местах северо–восточной части; во–вторых, что галька эта уменьшается в величине по мере удаления от Байкала на северо–запад, где и конгломерат выклинивается, уступая место песчанику.

Из сказанного очевидно, что канал наш играл роль вообще после силурийского истока Голоустенского бассейна,— истока, выполненного впоследствии юрским конгломератом столь же совершенно, как досилурийский исток выполнен осадками силурийского океана; кроме того, необходимо допустить, что долина этого позднейшего истока, еще в юрский период, должна была продолжаться значительно более к югу, т.е. на место, занятое ныне Байкалом, где она или ее притоки, могли заимствовать материал для порфировой гальки¹⁷⁾. С тех пор, очевидно, совершился соответственных размеров захват прибрежных гор водами озера, уничтоживший исчезнувшую часть этой долины, вместе с выступавшим около нее где–либо порфиром.

Но как относились к этим явлениям Елохинский и Верхне–Ангарский бассейны?

¹⁷⁾ О том, что порфир, найденный Чекановским в верхнем течении р. Анги не мог приноситься к Байкалу, я говорил уже в моих отчетах, основываясь на составе гальки конгломератов северо–восточной части юры и на факт перехода конгломерата в песчаник по мере удаления от озера.

Отсутствие в остальных частях долины Байкала осадков, промежуточных групп между силурийским и третичным периодами, позволяет ставить в ответ на этот вопрос одни лишь гипотетические соображения, впрочем, в пределах, заметно суженных приведенными выше фактическими данными, из которых важнейшим для нас моментом является то обстоятельство, что осадки, выполнившие Кичерский и Елохинский перерывы, не прерываются позднейшими отложениями и размывами,— другими словами, что после превращения Верхне–Ангарского и Елохинского заливов в замкнутые бассейны путем образования гор, т.е. складок в проливах, соединявших их с силурийским океаном, бассейны эти, в противоположность Голоустенскому, не имели уже истоков в прежнем направлении¹⁸⁾.

Процесс размыва, как известно, начинается, так сказать, с минуты появления первого клочка суши, не говоря уже о столь значительной материковой площади, как занятая нашей лаврентьевской системой. Следы значительного досилурийского размыва можно усматривать уже в образовании столь широких и глубоких перерывов, требовавших на их сооружение, очевидно весьма продолжительного времени. Само собой разумеется, что процессу размыва не могли не подвергаться и хребты, отделявшие наши первичные бассейны, прокладывая на их склонах целый ряд поперечных долин, причем, со временем, не могло обойтись и без известного в природе образования седловин, а также соединения верховьев двух противоположных долин на питавшей их вершине данного хребта,— случаи, описанные мной и в окрестностях Байкала, как напр. по р. Выдренной, р.р. Итанца и Кика, Голоустная и Куртун, Бугульдейка и Манзурка, Илга и Ванай, Ванай и Лена и другие (см. отчеты за 1879 и 1880 г.г.)

¹⁸⁾ Относительно сомнений в силурийском возрасте известной части осадков, выполняющих Елохинский перерыв, см. отчет мой за 1880 г. (loco cit.). Если бы часть этих пластов (и только этих, а никак не Голоустенских) действительно оказалась моложе Голоустенских, то в истории развития описываемого озера изменилось бы лишь то, что Елохинский бассейн мог иметь исток еще в девонскую эпоху, с осадками которой только и можно было бы сравнивать эту часть выполняющих его пластов.

В свою очередь, наши древние заливы, невообразимые без притоков, должны были переполняться водой вслед за упомянутым выше превращением их в закрытые бассейны и, коль скоро повышающийся уровень их воды достиг дна самой глубокой седловины в их юго–западных береговых хребтах, должно было последовать присоединение этих двух озер к системе Голоустенского. Раз присоединение это свершилось, и Байкал наш намечен уже во всю длину его диагональной к простиранию полосой разрушающего агента, усиленного еще водами второстепенных синклинальных долин и вообще источников широкого и сложного Елохинско–Голоустенского водораздела. Роковым последствием этого дренажа является и возникновение хребта Приморского (как орографической формы) с его северо–восточным направлением.

С тех пор размыв должен был уже трудиться над углублением и расширением соединительных каналов этих трех озер, прибегая к тому бесконечному разнообразию путей, которыми достигается разрушение при совместном действии атмосферных, речных, да еще и стоячих вод увеличившегося Голоустенского бассейна; в описанных же выше топографических особенностях местности усматриваются условия, значительно облегчающие такую работу.

Условия эти даны, по моему мнению, в продольных долинах между главными складками, разобщавшими первичные бассейны; все они, превратившись в боковые ветви соединительных каналов и углубляясь с ними, расширяли их уже роковым образом на сумму всей своей вместимости и порождали тип длинных мысов из хребтов, отделявших эти долины. Немалое значение, в свою очередь, должны были иметь и долины, параллельные каналу, отводившему Елохинские и Верхне–Ангарские воды; многие из них могли, разумеется, только споспешествовать увеличению поверхности для действия атмосферных агентов и небольшому сносу детритуса, но на долю других должна была пасть и более важная роль: остров Ольхон и, в сущности тоже остров, Святой Нос, связанный впоследствии с материком низменным наносным перешейком, внушительно указывают на то, что кроме главной долины, отводящей Елохинские воды и захватившей без сомнения часть вод, встреченных ей на пути, синклинальных долин, последние, как равно воды, собиравшиеся в других, соответственных местах этой горной страны, могли отводиться в тот же Голоустенский бассейн и другими поперечными или диагональными к простиранию пластов долинами, следы которых остались ныне в Ольхонских Воротах и в Курбуликском или Чивыркуйском заливе, где мне удалось собрать некоторые данные, позволяющие рассматривать их как системы затопленных и преобразованных впоследствии долин (отчет за 1878 и 79 гг.). Затем, чем бы мы ни объясняли процесс окончательного объединения, т.е. покрытия сплошной озерной водой долин, вошедших в состав современного Байкала,— оседанием ли почвы в пределах северо–восточной его части, или же отрицательным движением юго–западной,— факт этот все таки осуществился и то в период времени предшествовавший отложению третичных осадков (миоценовых), так как последние найдены мной почти на всем протяжении современной долины Байкала, в виде озерных отложений, указывающих уже, как мы увидим ниже, не только на вполне объединенный, но даже значительно более многоводный и более пространный бассейн, нежели нынешний.

Таким образом, со времени процесса объединения, упомянутые выше отводящие каналы, как равно и весь лабиринт долин, изрезывавших хребты, а также и мысы, отделявшие эти долины, стали подвергаться разрушительному действию стоячих вод, подмывающих утесы, расчленяющих мысы на острова и разрушающих последние, соединяющих близкие части двух долин в одну путем образования брешей в отделяющих их отрогах и т.п., смотря по более или менее благоприятствующим тому условиям; вопрос же о достаточной размывающей силе таких вод вполне устраняется собранными мной многочисленными примерами во всех отношениях такого же разрушения, производимого современным Байкалом (см. отчет за 1879 г. стр. 72–79). То же относится и к юго–западной оконечности озера, в пределах саянского простирания пластов, в основании развития которой лежали, во–первых, раздвоившаяся антиклинальная складка, а затем две долины, соответствующие нынешним: Култучной и Похабихе со Слюдянкой; водораздельный отрог их является ныне в виде Шаманского мыса, подводное продолжение которого обнаружено линиями промеров этой оконечности озера, произведенных г.г. Дыбовским и Годлевским, причем первая из названных долин могла иметь связь с тункинскими синклиналями точно также, как ныне она связана с Тункинской долиной, образованием которой, в свою очередь, положено начало таким современным орографическим формам, как Тункинская цепь гор и Саянский хребет.

Все сказанное до сих пор, очевидно не в состоянии, однако, разрешить вопрос о происхождении громадной глубины юго–западной части Байкала, достигающей, как известно, 4503 футов, т.е. несколько более 1.25 версты, глубина же эта является одним из самых крупных камней преткновения для теорий образования этого бассейна, не вводящих в схему ничем не доказанных провалов.

С своей стороны, для объяснения такой глубины, я прибегаю к весьма распространенному в природе явлению и даже неизбежному последствию характера господствовавших в этой местности динамических условий, именно, к сжиманию синклинальных долин во время процесса образования складок, имевшего место как в послесилурийские, так отчасти и в послеюрские периоды, а так как сжимание это действовало здесь почти в одном и том же направлении, то часть долины Байкала, развившаяся на фоне древнего Голоустенского бассейна, вполне могла играть роль сжимающейся синклинали, как вообще продольная долина, поперечная к направлению горообразовательной силы, причем я указал и на ту поразительную прогрессию, с которой возрастает глубина долины при сравнительно небольшом ее сжатии. Из прогрессии этой следует, что если бы глубина Байкала, после мысленного удаления всех осадков, покрывающих лаврентьевскую подпочву его дна, достигла даже 20000 футов, то и в таком случае цифра эта указывала бы на величину сжатия около 0.2 первоначальной длины поверхности, входящей в состав поперечного отрезка бассейна; раскладывая же величину эту на столь громадный промежуток времени, в течение которого сжатие могло достигнуть современного состояния, нельзя, мне кажется, не признать, что такой способ углубления долины принадлежит к самым простым и естественным¹⁹⁾.

Что же касается северо–восточной части озера, то указанный выше процесс мог совершенно иначе отражаться на ней, как принявшей диагональное направление относительно простирания пластов и потому здесь (точно так же, как в юго–западной, диагональной же оконечности и в Тункинской долине), при возобновлении сжимания Саянских складок, могли происходить изменения в высоте положения оконечностей байкальской долины. Если такого рода колебания почвы действительно могли вызывать временные отступления вод от некоторой части данной оконечности озера и соответственное перемещение и возвышение ее уровня в другом конце (напр., осушение некоторой части северо–восточной оконечности, а затопление Тункинской долины и обратно), то этим объяснился бы не только факт продолжения многих речных долин под уровнем озера²⁰⁾,— а других причин возможности значительного, общего понижения поверхности воды не усматривается с тех пор, как глубокие долины древних истоков озера выполнились описанными осадками,— но и факт чрезмерно высокого стояния воды в послетретичный период.

¹⁹⁾ См. Известия С.О.Г. Общ. Т. ХII, № 2 и 3. По моей просьбе, бывшим начальником усть–ленской метеорологической станции, Н.Д. Юргенсом сделано вычисление, согласно которому, для того, чтобы глубина Байкала возросла до 20000' там, где она равняется ныне, напр., 4003' при 30–верстной ширине, достаточно лишь такого сжатия его долины, после которого ширина ее в этом месте уменьшилась бы только на 2.97 версты, т.е. равнялась бы не 30–ти, а 27.035 верстам.

²⁰⁾ Подробности об этом см. в том же XII томе Известий.

В свою очередь, современное расположение наибольшей глубины озера в его юго–западной части, тогда как, переходя в пределы бывшего Голоустенского бассейна, дно начинает возвышаться до того, что между устьями Бугульдейки и Селенги глубина уменьшается до 1470 и 1269 футов, объясняется тем обстоятельством, что Голоустенский бассейн должен был служить очищающим резервуаром не только для древних вод Елохинского озера, но и для современных забайкальских рек, из которых Селенга, отлагавшая в нем свой нанос, начиная с периода, предшествовавшего третичным осадкам, успела уменьшить его прежнюю ширину почти на две трети, угрожая даже возможным со временем разделением Байкала на две части.

Наконец, положение дна современного озера на 2942 фута ниже уровня океана не составляет уже никаких затруднений, указывая лишь на постигшее всю эту местность, значительное общее оседание местности, размеры которого не выходят за пределы известных в геологии²¹⁾.

Но возвратимся к долине, выполненной юрским конгломератом. Имело ли место хотя бы и временное, но полное прекращение истока вод Голоустенского бассейна после образования складок в его силурийском проливе, или же исток этот мог только ослабляться, не прекращаясь совершенно, во всяком случае, на долю размыва, действовавшего в этом месте со времени осушения силурийских осадков, падает сравнительно не очень большая работа, как то: уничтожение верхнего известняка и красноцветного яруса, а затем образование долины нового истока, во время наибольшего углубления которого уровень воды в озере должен был очевидно понизиться до более низкого горизонта, нежели современный,— после чего, в окончательном выполнении этой долины юрским конгломератом и в описанном выше залегании последнего, мы видим опять следы замечательно высокого стояния озерных вод,— явление, возможно удовлетворительное объяснение причин которого может дать со временем лишь более детальное исследование не только Байкала, но и высокого плоскогорья.

²¹⁾ Продольный подводный хребет, обнаруженный промером г.г. Дыбовского и Годлевского по линии от р. Голоустной к дельте Селенги, быть может, объяснится и складкой, образовавшейся из осадков, выполняющих бассейн, если в состав этого возвышения не входят лаврентьевские породы в условиях отрога, отделявшего две долины, покрытые ныне водой озера.

Так как конгломерат этот не представляет на себе никаких следов позднейшего сосредоточенного размыва (в смысле попытки к проложению новой долины), то по всей вероятности, с периодом высшего состояния отлагавших его вод связано было перемещение байкальского истока в сторону современного, т.е. начало работы по проложению истока Ангары. Для того, однако, чтобы судить о подробностях более древнего фазиса этого процесса, не имеется достаточных данных и потому я ограничусь лишь указанием, что на месте современного истока, как видно из уровня и других особенностей залегающих там юрских осадков, полоса лаврентьевских пород суживалась уже размывом с северо–запада, т.е. со стороны Иркутского юрского бассейна, до того, что древнейшие породы эти начинают вытесняться как с берегов, так и с дна р. Ангары, уже в расстоянии до 2.5 верст от нынешнего берега Байкала, заменяясь озерной юрой с тонким прослойком бурого угля. К тому же, на долю послеюрских периодов падает еще и тот значительный размыв лаврентьевской полосы пород с юго–востока, т.е. со стороны Байкала, которым, между прочим, уничтожено и месторождение порфира, давшего материал для описанных выше галек юрского конгломерата.

Источник: Записки Императорского Русского географического общества. По общей географии, том XV, № 3. Под ред. И. В. Мушкетова. Санкт–Петербург, 1886 г.

Получить больше информации и задать вопросы можно на нашем телеграм–канале.