И.Д. Черский, 1886 г.

О результатах исследования озера Байкала

V. Третичная система. Осадки этого периода состоят из пластов песчаника, нередко очень рыхлого, желтых оттенков, таких же, темных и серых, сланцеватых рухляков и глин, местами с прослойками бурого угля, а также из конгломератов, причем в двух местах (Тункинская и Илгинская долины) найден пресноводный известняк, а в одном (рч. Куркавочная) очень твердый, кристаллический мергелевый известняк темного, зеленовато–серого цвета с многочисленными раковинами (Paludina spec?), не живущими ныне в Байкале²²⁾. Осадки эти, считавшиеся прежде каменноугольными, а затем юрскими, я отнес к третичному возрасту на основании найденных в 1877 г. растительных остатков, которые впоследствии признаны Освальдом Геером миоценовыми.

Кроме Тункинской долины и места около входа Иркута в ущелье, третичные пласты найдены в различных местах юго–восточного берега юго–западной части Байкала и на обоих берегах северо–восточной его части, а также в котловине верховьев одного из притоков р. Олхи (системы р. Иркута); кроме того, осадки эти встречены мной почти во всех расширениях системы р. Селенги, до Монгольской границы. Положение их пластов изменяется от почти горизонтального до наклона в 60°, что, впрочем, замечено лишь в одном месте, именно, около ущелья Иркута, где пласты падают на ЮЗ; в остальных же местах они отличаются небольшим наклоном, при северо–восточном простирании.

Условия залегания этих осадков указывает на то, что Байкал затоплял в то время свою долину гораздо совершеннее, нежели в настоящий период, так как его водами покрывались все современные прибрежные низменности до самого основания гор. Высота стояния третичных вод должна была превосходить 200 футов над современным уровнем озера, а по одному наблюдению, если верить показанию анероида во время весьма изменчивого состояния атмосферы, высота эта достигает даже 600 футов, следовательно, почти того же гипсометрического уровня (620' над Байкалом), на котором располагаются третичные песчаники в системе р. Селенги. Относительно последних, как я показал уже в отчете о поездке на высокое плоскогорье²³⁾, имеются данные для постановки вопроса о принадлежности их, быть может, к более низкому стратиграфическому горизонту, той же системы, нежели Байкальские.

²²⁾ Раковины эти переданы мной Академику Ф.Б. Шмидту.

²³⁾ Известия Т. ХIII, № 1 и 2–й. Очень возможно даже, что в третичный период часть системы р. Селенги затоплялась водами Байкала.

VI. Постплиоценовая группа пород состоит, считая снизу вверх: из речных осадков, т.е. из отложения галек и обточенных валунов, развитого всего более около юго–западной оконечности Байкала, по направлению к Тункинской долине, где около ущелья Иркута, галька эта залегает на головах третичных пластов, а также около южного берега юго–западной части Байкала, где часть этой толщи (т.е. гальки с валунами) является в виде древних отложений горных потоков (cones de dejection), нивелированных и переработанных озерными водами, из которых отложился затем песчаный ярус постплиоценовых осадков; наконец, этот последний покрывается местами²⁴⁾ суглинком, носящим все характеристические признаки лёса, появляющегося в большей части случаев и вполне самостоятельно, т.е. независимо от остальных ярусов, как отложение наземное, в образовании которого, замечу, пыль, наносимая ветрами, играла здесь, как мне кажется, хотя и немаловажную, но не первостепенную роль.

Одной из интереснейших особенностей песчаного, т.е. озерного яруса этого наноса является замечательно высокое его положение над современной поверхностью Байкала, указывающее на соответственно высокое стояние постплиоценовых вод озера; к тому же уровень залегания этого мощного и горизонтально–слоистого наноса, по–видимому, повышается по направлению к юго–западному концу долины озера, откуда, достигая около ущелья Иркута 1103 фута над Байкалом, нанос этот распространяется и на всю Тункинскую долину.

Правда, что слоистый песок байкальской долины не обнаруживает непосредственного и непрерывного перехода в Тункинскую, так как вокруг всей этой оконечности озера, как равно и в промежутке между ней и меридианом входа Иркута в ущелье, нанос этот или вовсе отсутствует или же обнажается лишь на низких местах. Тем не менее, он заменяется здесь другим, еще более интересным явлением, указывающим с еще большей наглядностью как на бывшее высокое стояние озерных вод в этом месте, так и на непосредственное распространение их в то время на Тункинскую долину.

²⁴⁾ В долине р. Ангары около Иркутска и в некоторых притоках Селенги.

Я имею в виду высшую террасу, подробно описанную мной и срисованную в отчете за 1879 год (loco cit). Она опоясывает юго–западную оконечность байкальской долины, где следы ее ясно наблюдаются: а) в горах около правого берега устья долины Слюдянки, б) в низовьях самой долины Слюдянки, в) на отроге, отделяющем долину Похабихи от Талой, г) на отроге между Талой и Култучной, а затем д) на горах северного берега оконечности озера, где она лучше наблюдается, впрочем, не из Култука, а с Толстого мыса около с. Лиственичного, откуда видно, что все мысы, по направлению к описываемой оконечности Байкала, отличаются террасовидной верхней поверхностью на высоте, соответствующей нашей террасе. Возвышаясь до с лишком 920 футов над современной поверхностью озера, терраса эта, следуя около гор левого берега долины р. Култучной на запад, соединяет таким образом Байкальскую долину с восточным концом Тункинской на горизонте, гипсометрический уровень которого превышает высоту отрога (гора Шаманка), отделяющего ныне обе эти долины, и пересеченного лишь узким ущельем Ильчинского ключа, правого притока р. Култучной. На этой именно террасе, на высоте 928' над озером, я нашел грядки обточенных валунов и галек с характером прибрежного озерного отложения.

Таким образом, постплиоценовый Байкал должен был распространяться на Тункинскую долину, мощные озерные пески которой описаны мной еще в 1874 г. и достигают там еще более значительных высот.

В свою очередь, упомянутая выше поездка на высокое плоскогорье, обнаружив целесообразные местонахождения того же песчаного наноса, при соответственных стратиграфических и гипсометрических условиях, привела меня к заключению, что и система долин р. Селенги затоплялась водами Байкала, превратившими ее в соответственно разветвляющийся залив, южные границы которого мне не известны.

Здесь же считаю уместным сказать несколько слов об истории развития долины р. Иркута.

Основываясь на подробностях геогностического строения и топографических особенностях, подробно описанных мной в отчете за 1879 г., я различаю следующие стадии ее развития.

Иркут как приток юго–западной оконечности Байкала; в то время (дотретичное, вернее, домиоценовое) дно его долины располагалось не ниже упомянутой уже высокой террасы; современное нижнее течение Иркута развивалось в виде самостоятельного левого притока Ангары.
Отступающие верховья этого притока произвели захват долины Иркута и отвели его воды в Ангару; последовало углубление русла в новом направлении (образование ущелья), а притоки, располагавшиеся ближе к Байкалу, образовали и углубляли долину рч. Култучной; в результате возникла упомянутая выше гора Шаманка.
Извержение базальтита преградило вход в ущелье, заставив Иркут опять изливаться в Байкал.
Последовало отложение миоценовых осадков, по–видимому, озерных, примкнувших и к лаве, преграждавшей вход в ущелье; от лавы этой заимствован материал для значительной части галек третичных пластов.
Нарушение прежней горизонтальности третичных пластов, обнаруживающих ныне юго–западное падение, в сторону противоположную выходу базальтита, а простирание слоев, совпадающее вообще с направлением долины, заставляет видеть причину такого положения их в процессе такого же сжатия долины, какому я приписал увеличение глубины Байкала.
Размыв третичных осадков и некоторой части базальта течением, направлявшимся все еще к Байкалу, поверх более низкой части горы Шаманки, по руслу, нивелированному при содействии рр. Большой и Малой Быстрых, мощным отложением гальки с валунами, покрывшим и головы третичных пластов там, где они уцелели от размыва.
Затопление долины водой Байкала и отложение слоистого песчаного наноса как поверх гальки, так и независимо от нее, до высоты 1103 футов над Байкалом.
С высшим стоянием озерных вод в долине можно связать начало размыва вулканической преграды к ущелью современного Иркута: в это время Байкал должен иметь два истока: один по долине Ангары, другой по ущелью Иркута; наконец,
Окончательный размыв входа в ущелье вместе с понижением уровня постплиоценовых озерных вод и отступлением их к современным границам; окончательное присоединение Иркута к Ангаре, углубление ущелья, размыв отложения гальки с валунами и вообще возникновение современных топографических и гидрографических особенностей долины и водораздела между Иркутом и Байкалом. К этому же периоду, именно к началу размыва выполнявшей долину гальки, можно отнести и образование небольшого ущелья в горе Шаманке (Ильчинские «щеки»).

Выводы эти отличаются от моих прежних взглядов тем, что упомянутый выход базальтита, в противоположность другим (нижне–третичным или дотретичным), я считал возникшим после отложения третичных пластов около ущелья Иркута, и вызвавшим их наклонное положение; в настоящее время считаю более правдоподобным не приписывать перемещение этих осадков лаве, относя и этот ее выход к более древнему извержению, с чем согласуется и нахождение базальтитовой гальки в упомянутых наклонных пластах.

Невзирая на столь наглядные доказательства высокого стояния постплиоценовых вод Байкала, причина этого явления далеко еще не ясна и, при наличном итоге данных, даже не вполне понятна, если не прибегать к колебаниям почвы в смысле предполагавшихся выше, последствием которых могло быть перемещение воды с северо–восточной к юго–западной оконечности,— гипотеза, которую я рад бы оставить, признаюсь, при первом удобном случае, так как в ней нельзя не видеть долю искусственности.

Между тем недостаточно еще изучались следы стояния озерных вод того времени на плоской возвышенности, в пределах долины Ангары, с которой я не имел случая ознакомиться с достаточной для таких целей подробностью. По этому вопросу могу ныне сообщить лишь следующее: 1) что долина Ангары на плоской возвышенности, хотя и не отличается особенной глубиной (до 400 футов), но район этого размыва достигает значительной ширины, превосходящей местами более 50 верст, если обращать внимание на сопровождающую эту долину полосу силурийского известняка, освобожденную от залегавших на ней девонских и юрских осадков, напр., ближе к г. Балаганску; 2) что в долине этой реки и ее притоков находятся ясные следы озерных осадков в виде слоистых песков; 3) что скоплению озерных вод в системе этой реки способствовало (вернее, вызвало) послеюрское извержение зеленокаменной породы, совершенно преградившей течение Ангары и многих ее больших притоков; остатки этой лавы являются ныне в виде порогов. Но какой высоты мог достигать уровень воды вслед за упомянутым извержением, остается еще не вполне известным (вопрос этот может выясниться отчасти обработкой материалов, собранных мной летом 1885 г.).

По таким озерам, как я писал об этом еще в 1876 г. (Известия Т. VIII, № 1 и 2), должны были пробираться, временно приурочиваясь в них, родичи современного Байкальского тюленя и губки²⁵⁾; другой путь, при настоящем уровне наших сведений немыслим, так как все послеюрские, а около Байкала и юрские осадки, оказываются не морскими, а несомненно пресноводными, как это доказано уже целой сетью геогностических маршрутов, искрещивающих Восточную Сибирь вдоль и поперек (по течениям р.р. Витима, Лены, Вилюя, Оленека, Селенги, Ангары с Окой, Удой и Бирюсой, Подкаменной и Нижней Тунгуски, а наконец и самого Енисея до 67°.5 сев. широты, откуда, по этой реке начинаются уже морские постплиоценовые осадки).

²⁵⁾ См. также Известия Восточ. Сиб. Отдела Географич. Общества Т. XVI, № 1, 2 и 3–й, стр. 255–259.

Источник: Записки Императорского Русского географического общества. По общей географии, том XV, № 3. Под ред. И. В. Мушкетова. Санкт–Петербург, 1886 г.

Получить больше информации и задать вопросы можно на нашем телеграм–канале.