Байкал

Из Иркутска на Байкальское озеро можно проехать двумя путями: первый — по реке Ангаре, по которой ходят пароходы, и второй — дорогой, почтовым трактом, вдоль праваго берега Ангары, против ея течения до села Лиственничнаго. Теперь есть еще третий путь — железно–дорожный; но для того, кто едет здешними местами в первый раз, кто желает увидеть и ознакомиться с окружающей природой, нельзя рекомендовать железнодорожнаго вагона.

Яркая зелень берегов, причудливые изгибы реки, которая, как говорят, «играет» на поверхности, даль с синеющими волнами лесов, разнообразие развертывающихся перед вашими глазами картин делают поездку из Иркутска на Байкал приятною прогулкой.

Еще за несколько верст до озера уже чувствуется освежающее дыхание ветра, дующаго с озера. Течение Ангары здесь бурное; воды реки, вырвавшись с шумом из озера, бурливо катятся, огибая встречныя горы, разбиваясь о камни и скалы. Чем ближе к истоку, тем шире становится Ангара, тем выше ея скалистые берега, которые, наконец, резко обрываются и дают начало байкальскому простору. Вот, наконец, блеснуло яркой полоской и озеро.

На берегу его раскинулось огромное, богатое торговое село Лиственничное. Длинная линия домов протянулась по набережной у подножия высоких гор. У набережной — флотилии лодок разных размеров, плотов больших и малых; а неподалеку у пристани дымятся пароходы, совершающие свои рейсы по Байкалу.

Тут же находится и док, в котором был выстроен огромный ледокол для перевозки вагонов с одного берега Байкала на другой. Железнодорожный путь подходит к самому озеру, переходит на мол, вдающийся в озеро; к нему вплотную подходил ледокол, на палубе котораго также проложены рельсы, вагоны ставились на палубу парохода и перевозились на нем на другой берег. Лишь в 1904 году была проведена кругобайкальская железная дорога от с. Лиственничнаго до другого берега.

Свежестью и прохладой веет с озера. Байкал движется и как бы дышит. Волны с слабым плеском разбиваются о крутые берега. На том берегу возвышается цепь высоких гор, внизу черных, покрытых лесом, а выше — более светлых.

Байкал — одно из самых больших озер в мире. Оно имеет площадь в 30 000 кв. верст, до 650 верст в длину и до 80 в ширину. Его вытянутая форма напоминает Адриатическое море, с которым Байкал и равняется по величине. Это самое глубокое озеро в мире. «Святое море», как его называют буряты, замкнуто в высокой котловине, лежащей на 1660 фут. над уровнем моря. Во многих местах глубина достигает 600 сажен. Недавно экспедиция, в течение нескольких лет работавшая над изучением Байкала, нашла недалеко от с. Лиственничнаго глубину в 850 сажен. Вода в озере очень холодна и прозрачна. Цепь гор, окружающая Байкал, прерывается в двух местах, образуя «ворота» для впадения и истока Ангары. Около 300 рек впадает в озеро; из них наиболее крупныя судоходны, как Ангара, Селенга, Баргузин.

Ангара и количество воды в ней вполне зависят от Байкала. В средине лета, когда в горах происходит усиленное таянье снегов, река поднимает свой уровень; а весной Ангара, в противоположность другим рекам, делается мелководной, и на ней в некоторые годы в это время прекращается судоходство. В это время, т. е. весной, в Байкале воды не прибывает: его притоки текут из Забайкалья, где зимы безснежны, и потому реки весной несут мало воды. Самые большие разливы Ангары бывают позднею осенью, когда северный участок ея замерзает, а Байкал выливает еще избыток своих вод. Тогда в реке появляется масса ледяной шуги, которая плывет вниз, наслаивается, образует ледяныя горы до 20 и более сажен высотой, пока, наконец, вся река не покроется шероховатою ледяною корой. Весной ледяныя горы трескаются, отрывают от берегов целыя скалы и уносят их с собою по течению. Нередко вследствие этого рельеф дна сильно изменяется, и это составляет немалое затруднение для судоходства.

Скалистые берега Байкала почти все покрыты лесом и отличаются дикою красотою. Скалы состоят из темнаго гнейса, который черными пятнами выделяется на ярком покрове зелени. Только изредка, там, где находятся дельты настоящих или прежде бывших рек, скалы прерываются обширными и совершенно плоскими низинами, покрытыми или сочной травой, или веселым, молодым лесом. У западнаго берега, приблизительно на половине его длины, растянулся на целых 60 верст остров Ольхон, на холмистом хребте котораго буряты пасут свои многочисленныя стада; с противоположной стороны, у восточнаго берега, несколько впрочем севернее, находится полуостров Святой Нос, связанный с материком перешейком, скалистый и местами неприступный, поросший таежным лесом.

Климат Байкала суров и отличается большими крайностями; летом температура поднимается до 30° и даже выше, зимою же спускается до -40 и 45°. Нередко разница между температурой дня и ночи летом бывает 30°. Ясная поверхность озера, голубоватые тона, сглаживающие отдаленныя очертания берегов, необыкновенно быстро меняются; вдруг похолодеет вследствие того, что с северо–запада глубоким ущельем между скалами неожиданно вырвется холодная струя воздуха; небо нахмурится; по грязно–стальной поверхности озера заходит крупная и быстро растущая зыбь; не пройдет и десяти минут, как пенистыя, куда–то спешащия и нагоняющия друг друга волны с сухим, жестким звуком уже шлепаются о берег, поднимаясь затем все выше и выше и обдавая пеною насупившияся прибрежныя скалы. Наступившая было тишина нарушается неистовым воем ветра, который с каждою секундою усиливается и прерывается глухими выстрелами прибоя. Это — так называемая «сорма», и если она подкрадывается в темноте, то быть в такую минуту на озере действительно ужасно. Но затем сорма может так же быстро (часа в 2–3) и пройти, и наступившее утро встречает вас, умывшись, приветливой и ласковой улыбкой. Природа успокоилась и обновилась; звуки ясны, и даль прозрачна.

Ознакомившись с берегами Байкала, мы предприняли прогулку по самому озеру. Был ясный день, немного засвежело, озеро покрылось рябью, и кое–где показывались белячки. Мы взошли на палубу; пароход, слегка покачиваясь, описав полукруг, понес нас к западному берегу Святого моря. С середины озера видны отчетливо оба берега. Лиственничное — как на ладони, имеет вид маленькаго приморскаго порта. Так и кажется, что это небольшой порт Средиземнаго моря, что появятся матросы в синих рубахах с отворотами и, переваливаясь с ноги на ногу, заговорят на итальянском или греческом языке. Глазами ищешь невольно продавца губок или трактирнаго музыканта с арфой или мандолиной в руке. Лиственничное за нами; мы проходим мимо ворот. Шаманский камень стоит одиноко; Ангара сердито толкает его, покрывает пеной и как бы хочет увлечь его и расширить себе выход, но утес стоит крепко и борется с рекой. Зато работает мороз — верный помощник Ангары. Лед, трескаясь, отламывает куски камня, и эта медленная, но постоянная работа сотрет со временем великана.

Но и ворота миновал пароход; вот рядом с нами мол — ледокольная пристань, за ним скалистые утесы полуостровом вдвигаются в Байкал. За полуостровом залив. Прекрасное горное ущелье, поросшее яркою зеленью и массой цветов, переходит в дно залива. Отдали якорь, поправили канат, и пароход остановился. На озеро спущена шлюпка. Матросы сели у весел, и мы поплыли к берегу. Берег отлогий, покрытый мелкими камнями. Далее по сочной траве струится тихо прозрачный ручей. Кусты, широко разросшись, скрывают идущую по склону горы тропинку, а там тайга и всюду цветы. Роскошные, крупные, растут они дико, но так пышно, как будто опытный садовник ухаживал за ними. Вдали затосковал тетерев, отозвалась иволга, и высоко, высоко закричал ястреб. В такой местности можно просидеть в мечтах целый день.

Но раздались людские голоса; это другая шлюпка подплывала к берегу, а на ней матросы с неводом. Подали один конец снастей нашим гребцам, и началась ловля. Вытащили — ничего, другой раз закинули, третий — опять ни одной рыбы. Нас это поразило. По разсказам, Байкал изобилует рыбой, а у нас неудача. Один из матросов, опытный рыбак, постоянный житель побережья, объяснил, что в это время года, в особенности при сильном ветре, вся рыба уходит к северо–восточному берегу озера. Рыбой Байкал действительно богат и по качеству, и по количеству; в нем водятся осетр, налим, окунь, карась, язь, хайрюз и, главным образом, омуль. Омуля в Байкале ловят на сотни тысяч рублей, засаливают, коптят и вялят. Соленая рыба эта имеет вкус хорошей голландской селедки, и ее называют сибирской сельдью.

Переночевав в Лиственничном на пароходе, мы переправились на другой берег до станции Мысовой. Ветер утих, рябь и белянки исчезли, а вместо них появилась мертвая зыбь, началась какая–то неопределенная качка. Приноровиться к ней немыслимо; морския путешествия можно вынести прекрасно, а здесь, на Байкале, почти незаметное, но постоянно переменное и мелкое движение вызывает не то головокружение, не то сонливость.

Пароход пристал. Сошедши на берег после трехчасового хода, мы были в Забайкальском крае. Этот короткий путь возможен только летом. Весной, во время таянья льда, и осенью, во время замерзания приходится ехать по кругобайкальской почтовой дороге, что увеличивает путь более чем на 250 верст. Зимой переправляются по льду на лошадях. Езда эта не всегда безопасна. Нередки сильные бураны; лед трескается, дает широкия полыньи и иной раз поглощает путников с лошадьми и санями. Однако безследно, говорят, никто не погиб. Байкал весной выбрасывает на берег все, что было в нем погребено зимой. Это свойство Байкала, частыя сильныя бури на нем и землетрясения в окрестностях вызывают у обитающих по его берегам бурят и тунгусов религиозный страх; они приносили Байкалу жертвы и до сего еще времени молятся на него и называют святым.

Источник: Азиатская Россия. Иллюстрированный географический сборник, составленный преподавателями географии А. Крубером, С. Григорьевым, А. Барковым и С. Чефрановым. 4–е, исправленное и дополненное издание, 1915 г., стр. 471–476.