Глава V

Пушной и охотничий промысел на других животных, кроме сем. куньих

Изюбрь

А. Изюбрь (Cervus canadensis Ludorfi Bolau). Распространение изюбря в северо–восточном Прибайкалье весьма обширно. Изюбрь распространен как по северо–восточному побережью Байкала, так и в горных странах, прилегающих к Баргузинской степи; в бассейне р. Верхней Ангары и на юг вдоль Баргузинского тракта или восточного побережья Байкала. В пределах северо–восточного побережья Байкала и западного склона Баргузинского хребта изюбрь может быть встречен почти во всех речных долинах этого района.

Тем не менее, физико–географические условия не всех долин удовлетворяют в полной мере потребностям изюбря.

Вообще говоря, в южной части побережья изюбря меньше, чем в средней, и наибольшее количество зверя сосредоточивается в северной части. В долинах некоторых рек, загроможденных обломками кристаллических горных пород — «россыпями», где передвижение для копытных чрезвычайно затруднено, как например в Кудалды, изюбря совсем нет. В нижнем же течении этой реки за границами хребта, на гарях пологих холмов, окаймляющих ложе реки, изюбрь появляется снова. Потребностям изюбря более удовлетворяют пологие долины рек с спокойным течением, с старицами, заросшими болотной растительностью, с мягким илистым дном, речные террасы с мягким рельефом, с сосново–лиственничными борами и особенно гари в пределах этого типа растительности. Весьма важно также присутствие «солонцов», неизменно привлекающих изюбрей. Описанным условиям особенно удовлетворяют рр. Большая и Томпуда, где количество изюбрей весьма значительно, и берега водоемов покрыты следами этого животного.

Собственно в прибрежной полосе озера Байкала изюбрь наблюдался редко. Летом 1915 г. изюбрь наблюдался близ затонов прибрежной полосы, южнее устья р. Кудалды.

В отношении абсолютной высоты над уровнем моря и относительной высоты местности над уровнем Байкала изюбрь придерживается средних высот, с которыми связан рельеф борового типа растительности. В нижнем и среднем течении р. Большой солонцы, привлекающие изюбрей и расположенные в прибрежной полосе реки, находятся приблизительно на высоте от 530.0 м. до 650.0 м. над уровнем моря, тогда как высота речных террас этой области с гарями боров, где держатся летом изюбри, превышает эту высоту, а ближайшие возвышенности близ правого берега, против второго солонца — в долине р. Большой, достигают 1108.0 м. высоты над уровнем моря или 459.0 м. высоты над уровнем солонца. Высота террас боров, составляющих местообитание изюбря, будет соответствовать приблизительно высоте 550–700 м. над уровнем моря.

Отметки маршрутов по особенно богатым изюбрем рр. Томпуде, Шангнанды и Кабаньей в области борового ландшафта колеблются приблизительно в тех же пределах. Но изюбрь подымается значительно выше, заходя и в область кедрово–пихтовых насаждений подгольцовой зоны. Солонцы в верховьях р. Шангнанды расположены на высоте около 1024.0 м. над уровнем моря и окружены насаждением кедра, ели, пихты и кедрового сланца. Посещая «елаканы» (рис. 48), изюбрь подымается еще выше. Следы изюбря можно видеть и в гольцах, но его наиболее постоянное местообитание — это область боров и подгольцовой зоны.

В биологии и промысле изюбря побережья большое значение имеют солонцы.

Под названием «солонцов» русскими охотниками и тунгусами объединяются, по–видимому, образования различного характера, природа которых требует более детального изучения, чем это было возможно в экспедиционных условиях. Вообще говоря, солонцами называют местности, куда выходят изюбри есть землю или вылизывать поверхностные слои почвы, и где, как предполагается, почва содержит соли в избыточном количестве. Но в то же время солонцами называют такие местности, куда выходят изюбри, но где наблюдатель не получает уверенности в том, что изюбри, действительно выходят для того, чтобы есть землю, не имея в то же время никаких указаний на соленосность почвы.

В дальнейшем будут изложены те материалы о «солонцах» северо–восточного побережья Байкала, которые удалось собрать членам экспедиции.

Солонцы особенно многочисленны в средней и северной части изученного района побережья. Они располагаются в долинах рек и именно на дне долин, по преимуществу у подошвы склонов речных террас. В некоторых случаях они представляют отложения горячих источников, которыми вообще богато северо–западное Забайкалье.

Насколько сильна потребность изюбря весною и в начале лета кормиться на солонцах, видно хотя бы из такого примера: «у селения Адамовского, расположенного в нижнем течении р. Баргузина, солонцы расположены саженях в 250 от построек над полями, у небольшого ключика под горою. Солонцы с мокрой черной почвой, с сочной травянистой растительностью, окаймленной со стороны деревни зарослями березы, сосны, ели, пихты и со стороны спускающегося со склона гор леса мелким березняком; к солонцам идут изюбриные тропы. Эти солонцы славятся издавна и в настоящее время, несмотря на то, что деревня разрослась, здесь и теперь еще добывают изюбрей. Хотя изюбрь очень осторожен, тем не менее, слыша звуки деревни,— лай собак, пение петухов, людской говор, иногда звуки гармоники и трезвон колокольчиков,— зверь ночью осторожно крадется на солонцы, где его подкарауливают «адамовцы», уже в полуистлевших от времени, сооруженных еще дедами «засядках».

А.Д. Батурин караулил зверя на этих солонцах и одновременно отчетливо слышал «доносившиеся звуки деревни и тихий шорох камней, обрывающихся с косогора на тропе, под осторожной ногой изюбря».

В долине р. Большой, где экспедиция наблюдала изюбря в большом количестве, известны три солонца совершенно различных типов. Ближайшие к Байкалу солонцы расположены по «елани», сопровождающей нижнее течение небольшой р. Куркавки, впадающей в Байкал к северу от устья р. Большой. Эти солонцы, по–видимому, искусственного происхождения и расположены на сухой поляне, представляя несколько обнаженных от травяного покрова площадок, разрыхленного песка со следами изюбрей. По сообщению Е.А. Шелковникова — изюбри выходят на поляну есть землю. Возможно, что почва здесь от природы солонцевата,— растительность довольно ксерофильного характера, преимущественно из Achillea, и каких–то суккулентов, место сухое. Е.А. Шелковников зарыл здесь в землю комья соли: изюбри вылизали в этих местах котлообразные углубления. Но из расспросов нельзя получить определенного впечатления, выходили изюбри на эту поляну до засоления почвы или нет; по–видимому, да, и закопанная соль была лишь приманкой, усилившей значение этих солонцов. На противоположной стороне поляны устроен лабаз, возвышенный помост для засады, и высечены на дереве буквы Е.А.Ш.

Как видно, вопрос о первоначальной солонцеватости почвы остается открытым и в виду искусственного засоления требует осторожного отношения и в дальнейшем,— тем не менее, эта местность представляет, по–видимому, «солонцы», куда изюбри выходили и до искусственного засоления почвы.

Настоящие, «природные» солонцы на р. Большой расположены севернее впадения р. Кермы в Большую на правом берегу.

Общая топография и рельеф местности следующие: солонец представляет в настоящее время болотистую поляну, образовавшуюся на месте бывшего когда–то рукава р. Большой, отделенного от русла реки островом, покрытым зарослями лиственных пород, единичными деревьями ели, пихты и лиственницы, со стороны обращенной к солонцу. Центр острова занят лугом, довольно ксерофильного характера. Болотистая поляна лежит у подножия террасы, высотою в 6 с., круто падающей к склону и покрытой хвойным лесом из сосны, лиственницы и кедра. Плато террасы представляет из себя ровную поверхность, занятую вековым сосновым бором, с вторым ярусом кедра и ягодниками в покрове, удивительно правильного развития и нетронутого пожаром. Долина реки окаймляется возвышенностью из кристаллических горных пород высотою в 1108 метр. над уровнем моря. Ближе к подножию этой скалистой возвышенности по поверхности террасы расположены продольные болотистые протоки, представляющие, вероятно, древние старицы. Бор пересекает равномерно, правильно вытоптанная тропа изюбрей, идущая с возвышенностей от гарей параллельно правому склону долины; тропа пересекает затем бор, поворачивая к солонцу, где разбивается близ края террасы и по ее склону, к подошве, в неправильные разветвления троп. Склон террасы близ солонца, сложенный супесью, покрыт тропами изюбрей, вследствие чего отчасти обнажен от растительности. Остатки редкой растительности не представляют чего–либо характерного, являясь флорою опушек.

Биологически в этом солонце осуществляются следующие моменты. По сообщению промышленников, изюбри едят землю у основания террасы, поверхностные слои почвы здесь, действительно, как бы выедены, но не вылизаны. На песчаном берегу болота у оснований террасы много следов.

Химический анализ поверхностного слоя почвы у основания террасы дал результаты (см. таблицу анализов изюбриных солонцов стр. 188, № 27), указывающие на щелочность и избыточную соленосность почвы; таким образом со стороны своего химического состава почва солонца является, действительно, засоленной. Берег р. Большой, с противоположной стороны острова, покрыт следами изюбрей и представляет водопой.

На острове против солонца поставлен лабаз — помост, защищенный ветвями и мхом.

Рассмотрим, столь важные для успешной добычи изюбря, условия циркуляции воздуха, вблизи солонца, в долине близ подножия, обращенного к югу склона.

После заката солнца и до рассвета холодные воздушные слои на склонах, образующих долину возвышенностей, скользят вниз к подошве склона,— образуя нисходящие течения по направлению к солонцу, т.е. во время подхода изюбря и пребывания на солонце охотник, помещающийся в лабазе, будет находиться за ветром. Предполагая даже, что это местное движение воздуха может быть нарушено верховым ветром от вершины речки с гольцов к Байкалу или «хиусом», то и тогда изюбри подходят в благоприятном для охотника положении. Ветер со стороны устья реки дует подходящему к солонцу зверю сначала в спину, а затем в бок, и только при южном ветре, прорывающемся в проход между высотами «Зарода» и водораздельными возвышенностями между р. Давше и Большой, воздушные течения будут идти непосредственно от солонца и наносить на зверя дух охотника. Насколько воздушные течения, нисходящие с противоположного к солонцу склона долины, от Зародной речки, достигают солонца, остается невыясненным. В аналогичном положении в отношении циркуляции воздушных течений будут и остальные солонцы Большой речки.

Вопрос о направлении движения воздуха в окрестностях солонца имеет конечно первостепенное практическое значение и, очевидно, учитывается промышленниками при установке лабаза. Так как солонцы Большой речки расположены в более или менее однородных общих условиях рельефа, с однородным направлением движения воздушных течений и расположением лабаза, отвечающим принятому нами, благоприятному для охотника направлению токов, связанных с условиями рельефа, то подобный анализ целесообразности расположения лабаза в описанных условиях не может быть признан излишним¹¹⁶⁾.

Солонец близ с. Адамовского, расположенный у подножия горного склона, находится в аналогичных условиях.

«Особенно интересен самый верхний солонец р. Большой на правом берегу, верстах в 12–13 выше устья Кермы. В этом месте к реке подходит невысокая (саженей в 6) терраса с крутым спуском. Между спуском и берегом — ровная площадка, шириною саженей в 15. По спуску растет редкий папоротник, и сбегают изюбриные тропы; площадка заросла травой. Верх террасы занял березняк и осинник с примесью сосны, кедра, ели. Внизу под террасой, по бокам площадки, группы ели и черемухи. От подножия спуска, небольшой струйкой выбивается и сочится через солонец горячий ключ; пробегая извилистой лентой по площадке и образуя по ней небольшое болотце, он падает в реку. Вода ключа сильно пахнет сероводородом, а его температура у места выхода не менее +70°С. По крайней мере, когда в воду ключа был опущен 60° термометр, столбик ртути почти моментально поднялся выше предельного деления, так что во избежание порчи прибора пришлось быстро выхватить его. Дно ключа и края берега илистые, светло–серого цвета, как бы посыпанные пеплом.

Насколько усердно солонец посещается зверями, свидетельствуют их многочисленные следы и идущие сюда тропы. С какой жадностью изюбри и другие, посещающие этот солонец, копытные набрасываются на почву солонца, видно из того, что земля местами вылизана, а корни деревьев под самым лабазом, сооруженным среди одной из групп елей, значительно обнажены от земли».

Химический анализ поверхностных слоев почвы солонца указывает на значительную соленосность и щелочность, на содержание соды, хлористого натрия и серно–кислых солей,— т.е. с точки зрения химического состава, почва несомненно, засоленная,— в данном случае водами горячего ключа (см. таблицу анализов изюбриных солонцов, стр. 188, № 28).

Среди солонцов побережья следует затем отметить солонцы в долине р. Сосновки.

На правом берегу р. Сосновки, верстах в 4–х выше устья Будармана, есть два солонца, расположенные саженях в 300 один от другого. Оба они представляют из себя кочковатые болота по высокому плато, с окнами и трясинами, с темной сырой почвой, не дающей на вкус какого–нибудь впечатления соленосности, со скудным покровом из голубики, богульника, любки и осок, с чахлыми редкими и низкорослыми березами, соснами и пихтами (К.А. Забелин).

Химический анализ образца не дал каких–либо указаний на соленосность (см. таблицу анализов изюбриных солонцов, № 26, стр. 188).

В долине притока Сосновки  — Будармана, в трех верстах от его устья, К.А. Забелин в мае 1915 г. случайно обнаружил «естественный солонец, расположенный у подошвы склона, покрытого сплошным сухостоем, образовавшимся под влиянием черного червяка. Самый солонец представляет из себя группы неправильной формы пятен из черной сырой почвы, имеющих по 2, по 3 арш. в поперечнике и разбросанных по опушке редкого пихтового леса с примесью ели. Эти пятна, резко выделяющиеся на фоне темно–зеленого мохового покрова, богато испещрены следами изюбря. Присутствие каких–либо солей на вкус не ощутимо».

Д.Н. Александровым отмечены затем солонцы по рекам:

1) «Давше, расположенные в 7 верстах от берега Байкала на косогоре невысокой лесной гривы: сухая, черная почва, на поляне, кругом насаждение сосны к р. Давше, с болотистыми поросшими ивняком берегами.

2) Солонцы на р. Езевке, первые верстах в 6 от Байкала, на ключе, впадающем в р. Езевку справа. В том месте, где этот ключ расширяется сажен до 10, при глубине не больше 1–2 верш., и расположены солонцы. С правого берега небольшой мягкий подъем, поросший сосною и лиственницей; с другого — низкий болотистый берег с березняком, ольхой и богульником. Вода в ключе тепловатая, и на твердом песчаной дне ложится беловатый осадок; на вкус соли не чувствуется.

3) Дальние солонцы на р. Езевке, верстах в 20 от Байкала, собственно разновидность здешнего болота–«калтуса». Калтус — полусухое, поросшее богульником и Betula exilis кочкарное болото, кое–где с протоками и лужами; по бокам их сфагнум под чахлыми березками и сосенками. Этот калтус на Езевке окружает с трех сторон собственно солонцы и примыкает к реке.

Солонцы  — топкая, черная грязь с островками, покрытыми сочной мелкой травой, по краям мхи и осока, редкие группы кустарниковой березы, температура воды и грязи немного повышена. Против них в Езевку спускается крутая невысокая лесная грива».

Интересные солонцы описывает А.Д. Батурин в верховьях р. Шангнанды на абсолютной высоте над уровнем моря около 1024.0 метров. «Солонцы расположены верстах в 7 выше р. Верхней Слюдянки, где из солнопека падает водопад; вдоль ключа звериная тропа, место хорошее, узкое, удобное для добывания изюбря. Против водопада солонцы, изюбри у самой реки едят землю; окружающее насаждение кедр, сланец, ель, пихта. Почва черная, сырая, сочатся ключики, заросли черной и красной смородины. К солонцам идут звериные тропы, местами они протоптаны на глубину до ¹/₂ арш. Тропы идут по ключам и сходятся на солонцах».

В бассейне реки Томпуды, А.Д. Батурин отмечает солонцы на берегу Байкала ниже и выше устья реки, а также против впадения реки Тулунной в Томпуду и выше впадения реки Согзиондон. За перевалом из реки Топы в реку Улюнную по правому берегу ключа Вийльдюк, вблизи вьючной тропы, находятся солонцы, где добывают изюбрей подхребетские буряты. Абсолютная высота местности 1043.0 метр. По слухам, на побережьи есть еще солонцы на Большой Черемшане, близ первого разветвления (разбоя) реки. На юго–восточном склоне Баргузинского хребта был уже отмечен солонец близ с. Адамовского. В окрестностях гор. Баргузина существуют искусственные солонцы, приготовленные баргузинскими охотниками, по р. Гремячей, Журавлевке и др.

Биологический цикл изюбря слагается следующим образом. В первой половине мая самки изюбря приносят одного теленка; очень редко у старых маток бывает приплод из двух телят. Изюбренок быстро крепнет и дня через три теленок уже следует за матерью. Шкурка новорожденного изюбря покрыта по бокам и на спине светлыми пятнами, исчезающими осенью.

Изюбрь кормится главным образом ночью, днем же, выбрав тщательно место, лежит до вечера, немного перемещаясь и понемногу кормясь. Перед закатом солнца изюбрь встает и идет кормиться. Летом, во время сильного жара, когда комар и мошка не дают зверю покоя, изюбрь уходит на возвышенности, где на ветру комара меньше. Изюбрь ложится на песке под «выскорью» или выворотом дерева. Перед тем как лечь, изюбрь обходит часть леса, стараясь проверить против ветра безопасность выбранного для лежки места. Изюбрь очень любит гарь старую и новую, где много корму и место глухое с колодником и сушняком, где трудно приблизиться к зверю и не быть услышанным.

В июле 1914 г. изюбри держались на гари по правому берегу реки Большой, простирающейся вверх по течению от устья реки Кермы. Наблюдались по преимуществу самки с телятами,— утром часов в 6–8, и вечером — в сумерки. Гари представляют здесь пространства с редко стоящими стволами сосны, лиственницы, зарослями березняка и кустарников, зарослями Иван–Чая, злаков, ягодниками и т.д.

Содержимое желудка самки изюбря (яловой), добытой 20 июня 1914 г. и поднятой вечером с лежки, вполне отвечало составу окружающей растительности. Рубец был наполнен измельченной зеленой растительной массой; часть содержимого была, по–видимому, воспринята недавно, так как хорошо сохранилась и состояла преимущественно из остатков стеблей и листьев Иван–Чая (Epilobium angustifolium).

Среди частей Epilobium angustifolium хорошо представлены пластинки листьев, иногда почти целые, иногда в виде частей. Наибольшие размеры сохранившихся частей листа имеют длину от 4.5 до 4.8 см. при ширине от 1.5 до 1.8 см.; части средних размеров имели длину в 2.3–2.9 см. и ширину 1.4 и 1.8 см.

Большую часть измельченной зеленой массы, наполнявшей рубец, составляли также различные части пластинок листьев Иван–Чая неправильной формы.

Стебли Epilobium angustifolium представлены, с одной стороны, тонкими побегами длиною от 7 до 9.6 см. и от 3.2 до 6 см. при диаметре в 1–1.25 мм., с другой, хорошо представлены стебли более короткие и толстые одревесневшие (несгибаемые), отчасти раздробленные зубами или только мочалистые по концам; длина их от 1.75 до 4.8 см. при диаметре 2.25–3 мм.

Затем проба содержала одревесневший побег жимолости Lonicera coerulea с почками, длиною в 5.5 см. и диаметром в 1.25 мм.

Листва древесных пород представлена в виде пластинок, раздробленных на части и в значительной мере уже скелетированных. Одними скелетами были представлены листья ив Salix depressa L. и Salix caorea L. (козья ива), у последней хорошо сопротивляется разрушению войлок, покрывающий нижнюю поверхность листа. В значительной, но меньшей степени скелетированы листья осины (Populus tremula L.) и еще в меньшей степени листья березы (Betula alba L.); листья ольхи (Alnus incana L. var. hirsuta Spach (A. hirsuta Turcz.), представлены лишь раздробленными частями пластинок. Насколько степень сохранности листа должна быть поставлена в связь с различной сопротивляемостью тканей перечисленных видов, или же должна быть отнесена на различную продолжительность пребывания в рубце и различную степень механического и химического воздействия, трудно сказать. По–видимому, все же листья ивы вообще более нежны, чем листья осины, березы и ольхи, и листья осины нежнее остальных видов.

Содержимое желудка (рубца) самца изюбря, добытого 29 августа 1925 г. в долине реки Яксакан, составляли части следующих растений. Основное вещество зеленой массы, наполнявшей рубец, составляли также стебли и листья Epilobium angustirolium L. Среди частей стеблей можно отличить сохранившиеся стебли с остатками листьев длиной от 4.45 до 6 см. при диаметре в 2.25–2.5 мм. и полупережеванные, частью раздробленные, измочаленные совсем или только по концам длиною 4.8–4.9 см. при диаметре в 1.75–2.0 мм., а также куски размером в 1.7–2.9 см. и диаметром 2.25–2.0 мм.

Среди листьев Иван–Чая наблюдались почти цельные листья длиною в 5.1 см. и шириною в 8.5 мм. и многочисленные обрывки в 3.95–4.2 см. длины и шириной 6.0–8.5 мм. В пробе затем находились многочисленные листья Pulsatilla patens Mill., многочисленные оболочки плодов бобового — Astragalus membranaecus Fisch., одно семя бобового (Astragalus) и полускелетированный лист Vicia amoena Fisch. Кроме того, один лист брусники (Vaccinium vitis idea L.) и метелки с частью стебля злака–вейника ( Calamagrostis Langsdorffii Trin.). Из анализа содержимого этих двух желудков мы можем сделать заключение, что основу питания составляли листья и стебли Epilobium angustifolium L. При этом следует указать, что для питания изюбря служат преимущественно верхние сочные, молодые части Иван–Чая. Бобовые растения (Astragalus, Vicia) являются источником азота. Листья древесных пород также видный источник питания. Злаки занимают совершенно подчиненное место. Результат анализа дает в то же время указания на допустимый для изюбря состав зеленого корма при содержании в неволе, который значительно отличается от состава сена, заготовляемого для домашних животных¹¹⁷⁾.

Изюбрь, как и другие виды оленей, питается также корой древесных пород.

Обрубок ольхи, кора которого обглодана изюбрем зимой 1914–1915 гг. имеет средний диаметр в 5 см. (в коре). Длина образца 66 см.; обглоданная часть занимает по длине от нижнего конца 51 см.; в ширину обглоданное пространство занимает местами полосу более полуокружности ствола.

Средняя часть этой полосы почти совершенно обнажена от коры, к бокам повреждение выражается в виде полос, как бы снятых полукруглым долотом, и соответствует следам долотообразных резцов изюбря. Наибольшая ширина таких полос, отвечающая ширине резца при его наибольшем углублении — 1.1 см. на поверхности коры и 5.5 мм. в основании борозды на поверхности древесины; наибольшая длина достигает 11 см. Толщина коры — 2.3 мм. Поверхность древесины местами не затронута, местами в узких бороздах шириною около 4.2 мм., 6 мм., 4 мм. и длиною в несколько сантиметров (4.4 см.), причем поверхностные слои древесины отщеплены. В одной из частей повреждения можно отличить след резца, отвечающий его форме, длиною 2.3 см. и наибольшей конечной шириною в 8 мм. Выдолбленные резцами полосы направлены по бокам в вертикальном направлении, посредине повреждения отчасти в косом направлении.

Общий характер повреждения вполне отвечает признакам «Winter schale» немецких авторов,— зимнего повреждения коры дерева, когда кора не отделяется лоскутами, как в летнее время, но, плотно спаянная с древесиной, может быть лишь обглодана или, вернее, соскоблена животным¹¹⁸⁾.

На гари изюбрь кормится преимущественно до осени и времени рева, т.е. до конца августа или начала сентября, спускаясь затем на кормежку к реке по островам, где объедает ветви кустарных ив¹¹⁹⁾.

Гоньба и рев изюбря начинается в первой половине сентября, разгар гоньбы в середине этого месяца. Наиболее ранняя отметка о реве изюбря (в низовьях реки Томпуды) относится к 6 сентября 1914 г., наиболее поздняя к 15 сентября 1915 г., у реки Кабаньей, вблизи Байкала. Промышленники деревни Суво, в долине реки Баргузина, собирались «реветь» изюбря еще 22 сентября в 1914 г.¹²⁰⁾

В течение осени и зимы изюбрь наблюдался нередко членами экспедиции в долинах тех же рек и приблизительно в той же обстановке, как и летом¹²¹⁾. Сведения, сообщенные некоторыми Баргузинскими охотниками, что изюбрь зимой переходит с западного на восточный склон подтвердились.

В промысловом отношении изюбрь представляет значительную ценность. Весьма распространена охота на солонцах. «Охота на солонцах»,— сообщает Д.Н. Александров, «заключается в следующем: садятся вечером во время захода солнца и сидят до полных сумерок. Русские промышленники сидят всю ночь, тунгусы же не долго, потому что благодаря разнице температур более теплой воды солонцов (ключей) и холодного вечернего ветра по пади поднимается густой туман, движущийся, то скрывающий, то вновь открывающий купы деревьев и просветы воды, так что наблюдать и стрелять трудно, а ночью и совсем невозможно. Тунгусы, берегущие зверя, ночью и совсем не сидят, русские же промышленники сидят всю ночь и стреляют наугад, часто только напрасно портя зверя и отпугивая его.

Утром садятся вновь до восхода солнца часов с трех до шести и сидят или на прочно устроенном лабазе, или выбирают место на самих солонцах, если они открыты. Сидят тихо, против ветра, на той стороне, с которой зверь никогда не приходит. На месте не оставляют по возможности никакого сора».

Кроме охоты на солонцах ради пантов, которая продолжается в общем немного больше месяца, с 1 июня почти до половины июля, бьют изюбря скрадом в тех местах, где он держится на корме преимущественно на калтусах утром и вечером.

Скрадом охотятся почти исключительно тунгусы. Бьют его скрадом и зимой, гоняют при случае по насту. У кого есть приученные собаки, ставят изюбря «на отстой», т.е. загоняют на неприступный, непроходимый дальше даже для зверя, утес.

Во время гоньбы, пользуясь особой трубой, подражают реву самца изюбря и добывают идущего на рев зверя.

Тунгусы изготовляют для этой цели трубы из лиственничного дерева, которые склеиваются из двух выдолбленных частей; снаружи по линии склейки наклеиваются вдоль полоски бересты, ею же заклеиваются и трещины. Кольцами из бересты, наклеенными по концам, придают большую прочность трубе. Форма трубы большей частью конусовидная (усеченный конус), или же бока трубы слегка выпуклы. Мундштук костяной из трубчатой кости. В коллекции экспедиции имеются три трубы, приобретенные от тунгусов северо–восточного побережья Байкала¹²²⁾.

Промысловое значение изюбря весьма разнообразно: панты с точки зрения денежной стоимости, конечно, представляют наиболее ценный продукт промысла. Большинство китайских фирм города Баргузина скупают панты для отправки в Китай. Во дворе китайских магазинов можно видеть большое количество пантов, развешенных для просушки на веревках. Цена пантов весьма непостоянна и зависит главным от величины и веса, колеблясь от нескольких десятков рублей до 150 р.

На северо–восточном побережьи Байкала пантов добывается мало, по данным Д. Александрова, в 1914 году добыто всего 4 пары. Большинство пантов в Баргузине доставляется промышленниками долины Баргузина, Баргузинскими бурятами и даже Баунтовскими тунгусами.

Помимо пантов в дело идет шкура на рукавицы.

Изюбрь, добытый в осеннее или зимнее промысловое время, дает запас мяса, что весьма ценно в отдаленной тайге на промысле; в последнее время нашли себе сбыт сухие рога, которые, по–видимому, идут в западную Европу (вероятно в Германию) на поделки. Сухие рога, которые в прежнее время можно было найти кое–где у промышленников, скуплены местными лавочниками¹²³⁾, так что покупкой нет возможности пополнить коллекционный материал.

Но было бы несправедливо придавать исключительное значение промыслу пантов и полагать, что в нем заключается основа хозяйственного значения изюбря. В быте местных бродячих тунгусов значение изюбря как животного, доставляющего запасы мяса, особенно осенью и зимой, весьма велико. При сравнении результатов охоты Шемагирских тунгусов, ведущих полуоседлый образ жизни и добывающих небольшое количество изюбря, и бродячих семей, представителей Верхне–Ангарского Чильчагирского рода, видно какое количество изюбря добывается одной семьей. Так, верхне–ангарский тунгус А. Толбуконов добыл с 1 сентября 1914 по 11 июля 1915 г. 20 изюбрей. Количество изюбрей, добытых Баунтовскими тунгусами в 1914 г., равнялось 235 шт., пантов же всего на 600 рублей¹²⁴⁾.

Поэтому, рассматривая хозяйственное значение изюбря для бродячих инородцев, следует учитывать это обстоятельство.

Между тем, охранительные тенденции нашего законодательства концентрируют свое внимание преимущественно на значении изюбря как объекта пантового промысла, тогда как необходимо учитывать значение изюбря и для питания промыслового населения и соответственно этому, при нормировке промысла, не упускать из виду упомянутого значения этого промыслового зверя.

В настоящее время в Баргузинском уезде не существует изюбреводства как промысла. А.К. Кузнецов, в своей статье об изюбрином промысле в Забайкальской области от 1898 г., сообщает, что в Баргузинском округе содержалось всего 3 изюбря, два в Читканской волости и один в Горячинской¹²⁵⁾. По рассказам местных жителей, купцы Черных несколько десятков лет тому назад, держали в г. Баргузине изюбрей в «садах», т.е. в ограде, в неволе, для выращивания пантов.

Мне показывали в верховьях р. Зиминой на склоне подножия гольца, ямы, в которые ловили изюбрей живьем для Черных.

Данные водной вытяжки из почв Баргузинского уезда Забайкальской области (на 100 гр. почвы 500 кб. см. воды при трехминутном встряхивании).

Таблица анализов почвы изюбриных солонцов северо–восточного побережья Байкала¹²⁶⁾

№ по ката– логу с.х. химич. лабо– ратор. 1916 г.	Описание образца	Часть почвы, про– шедшая через сито в 1 мм, в %	% содержания в просеянной части воздушно–сухой почвы веществ, извлекаемых водой
			Сухой остаток			4	N2CO3	Cl2	SO3
			1	2	3
26	Солонец по правому берегу реки Сосновки127)	—	0,080	0,031	0,049	0,005	нет	0,007	следы
27	Солонец правый берег реки Большой	99,0	0,336	0,176	0,160	0,019	нет	0,096	следы
28	Солонец у горяч. ключа, правый берег реки Большой	83,0	0,718	0,618	0,100	0,018	нет	0,265	0,112

1 — Просушенной при 105°.
2 — Прокален. минеральн. вещество.
3 — Потеря при прокаливан.
4 — Общая щелочность, выраженная в H₂CO_3.

Источник: Верхнеудинск–Ленинград, Издание Госплана БМАССР, 1926 г.

Ссылки по теме:

• Свобода охоты в Сибири и ея результаты.